.
ПЕТР ЛИТВИНЕНКО
1990–2002
* * *
Чем дальше в лес, тем меньше слов.
Тем больше клекота и свиста
в соревновании стволов
за первенство сучков и листьев...
И онемевшая душа –
нить оказалась слишком тонкой –
уходит в пятки.
И шурша
в траве потерянным волчонком, –
не понимает ни шиша...
* * *
Как умопомрачителен восторг
ребенка, называющего птицу
по «имени».
Последней и не снится,
что сам собою вылупится срок,
и в мире – недопущенных навeрх, –
когда она – обoзвана «Вороной»,
ей вечно пребывать – потусторонней.
Обруганной, как беспричинный смех.
* * *
по следам Саши Черного
Как гривенник – во мгле фарфоровой свиньи.
Как мотылек – в заснувшей рыбьей пасти.
Как свет в сгоревшей лампе...
Извини,
но – мается,
но мечется во власти
телесной тьмы – душа.
Немеет от тоски, –
по собственному создана подобью.
Я помню все:
любовь, морковь, носки!
И не рифмуется судьба
с насущной кровью.
* * *
А этот вечер кажется бессмертным
И тусклым, как кащеева игла…
Стучат! Да-да, войдите! Входит ветер
И в четырех теряется углах.
И
мается, и мечется меж ними,
К какому ни приткнется, всё не так.
И вот уже стихает он и никшнет,
И тихо заползает под верстак.
И там, среди промасленных деталей
И ветоши, в опилках умостясь, –
Скулит и по-щенячьи зубы скалит.
И лапами стирает слезы с глаз.
* * *
Ветшая, дом становится пейзажем.
Пристанищем для чернокрылых птиц.
Убежищем для рыщущих лисиц.
Никем не обнаруженной пропажей.
И сквозь него – святое место пусто –
без страха суеверного скользит
то лунный луч – натянутый как нить,
то солнечный, расслабленный. Искусство,
когда оно желает раствориться
в реальности иль таковою – быть, –
должно, как этот дом, – себя забыть.
Во Имя. Или, например, для птицы.
* * *
Ночь, и не выйти за черту
пунктирную – домов и улиц.
К деревьям чердаки пригнулись,
как твой язык – к зубам во рту.
Не высказать, какой урон
наносится, уйти рискнувшим.
А нерешившимся – Харон
мерещится, – великодушный.
____________
<...........>
<