.
АЛЕКСАНДР СЕЛИССКИЙ

*  *  *
И всё. И не начать сначала
в чужом и новом январе.
Что было – есть... Мы у причала.
И врем себе, что так совпало:
погода мерзкая стояла
в календаре...

*  *  *
За термидором следует брюмер.
Буонапарт грядет за Робеспьером.
Меняются века, эпохи, эры,
но вечны – крест,
петля
и револьвер.
 

ШАГАЮЩИЙ 

Экскаватор ходит раком, задом наперед: 
не как кошка и собака, а – наоборот. 
Он похож стрелой своею и ковшом в пыли 
на огромного еврея с носом до земли. 
Землю носом рыть, однако – далеко не мед! 
Грустный, он шагает раком. Задом наперед. 

*  *  *
Спит собака. Даже с храпом.
Морда спрятана за шкапом.
Рыжий хвост торчит, однако,
вместо знака: тут собака.
Пёс щенком прижился в доме.
Хвост крючком и нос в соломе,
и на целый Ханаан
он – единственный Степан.

*  *  *
Монархи швыряют монеты.
Господь рассыпает таланты.
Не жди справедливости. В этом
нет правых и нет виноватых:
достанутся деньги подонку,
достанется гений холопу,
песок и пустыня потоку,
а

город и люди – потопу,
и мир не качнётся. Не рухнет.
Всё так, и не будет иначе
на этой бушующей кухне
удачи. Удачи, удачи...

*  *  *
Жёлтый свет летит в окно,
синий снег лежит на ветке,
в доме тихо и темно.
Это, кажется, навеки.
Час придет и я умру –
ночью или поутру,
днём умру ли? Вечером?..
И добавить нечего.

*  *  *
Когда я стану перед Господом,
держа в руках три тоненькие книжки и две потолще,
а Он, глянув на них, скажет:
-Не надо, я уже читал...
Я пойму, что напрасно бил ноги
об издательские пороги...

*  *  *
Снятся, снятся мне стихи, как дыхание тихи,
как молчанье глубоки, как страданье велики.
И живет в ночных стихах
страх...

____________
<...........> <