Равным образом не может быть ничего промежуточного между двумя членами противоречия, а относительно чего-то одного необходимо что бы то ни было одно 
либо утверждать, либо отрицать. Это становится ясным, если мы прежде всего 
{39} 
определим, что такое истинное и ложное. А именно: говорить о сущем, что его нет, 
или о не-сущем, что оно есть, - значит говорить ложное; а говорить, что сущее есть 
и не-сущее не есть, - значит говорить истинное. Так что тот, кто говорит, что нечто [промежуточное между двумя членами противоречия] есть или что его нет, будет говорить либо правду, либо неправду. Но в этом случае ни о сущем, ни о не-сущем не говорится, что его нет или что оно есть. Далее, промежуточное между двумя членами противоречия будет находиться или так, как серое между черным и белым, или так, 
как то, что не есть ни человек, ни лошадь, находится между человеком и лошадью. 
Если бы оно было промежуточным во втором смысле (lloytus), оно не могло бы 
изменяться (ведь изменение происходит из нехорошего в хорошее или из хорошего в нехорошее). Между тем мы все время видим, что [у промежуточного] изменение происходит, ибо нет иного изменения, кроме как в противоположное и 
промежуточное. С другой стороны, если имеется промежуточное [в первом смысле], 
то и в этом случае белое возникало бы не из не-белого; между тем этого не видно. 
Далее, все, что постигается через рассуждение (dianoeton) и умом, мышление (dianoia), 
как это ясно из определения [истинного и ложного], либо утверждает, либо отрицает - 
и когда оно истинно, и когда ложно: оно истинно, когда вот так-то связывает, 
утверждая или отрицая; оно ложно, когда связывает по-иному. Далее, такое промежуточное должно было бы быть между членами всякого противоречия, если 
только не говорят лишь ради того, чтобы говорить; а потому было бы возможно и то, 
что кто-то не будет говорить ни правду, ни неправду, и было бы промежуточное 
между сущим и не-сущим, так что было бы еще какое-то изменение [в сущности], промежуточное между возникновением и уничтожением. Далее, должно было бы 
быть

промежуточное и в таких родах, в которых отрицание влечет за собой противоположное, например: в области чисел-число, которое не было бы ни 
нечетным, ни не-нечетным. Но это невозможно, что ясно из определения [четного и нечетного]. Далее, если бы было такое промежуточное, то пришлось бы идти в бесконечность и число вещей увеличилось бы не только в полтора раза, но и больше. 
В самом деле, тогда это промежуточное можно было бы в свою очередь отрицать, противопоставляя его [прежнему] утверждению и отрицанию [вместе], и это было бы чем-то [новым], потому что сущность его-некоторая другая. Далее, если на вопрос, 
бело ли это, скажут, что нет, то этим отрицают не что иное, как бытие, а отрицание 
[его] - это небытие. 
     Некоторые пришли к этому мнению так же, как и к другим странным мнениям: 
будучи не в состоянии опровергнуть обманчивые доводы, они уступают доводу и признают умозаключение верным. Одни, таким образом, утверждают это положение 
по указанной причине, а другие потому, что они для всего ищут обоснования. 
Началом же [для возражения] против всех них должны послужить определения. А определение основывается на необходимости того, чтобы сказанное им что-то 
значило, ибо определением будет обозначение сути (logos) через слово. И 
по-видимому, учение Гераклита, что все существует и не существует, признает все истинным; напротив, по учению Анаксагора, есть нечто посредине между членами противоречия, а потому все ложно; в самом деле, когда все смешалось, тогда смесь 
уже не будет ни хорошее, ни нехорошее, так что [о пей уже] ничего нельзя сказать правильно. 

<.....................................>