Всякая наука ищет некоторые начала и причины
для всякого относящегося к ней предмета, например врачебное искусство и
гимнастическое, и каждая из остальных
наук - и науки о творчестве, и науки математические. Каждая из них,
ограничиваясь определенным родом, занимается им как чем-то наличным и сущим,
но не поскольку
он сущее; а сущим как таковым занимается некоторая другая наука, помимо
этих наук.
Что же касается названных наук, то каждая из них, постигая так или
иначе суть
предмета, пытается в каждом роде более или менее строго доказать остальное.
А постигают суть предмета одни пауки с помощью чувственного восприятия,
другие - принимая ее как предпосылку. Поэтому из такого рода наведения
ясно также, что относительно сущности и сути предмета нет доказательства.
А так как есть учение о природе, то ясно,
что оно будет отлично и от науки о деятельности, и от науки о творчестве.
Для науки о творчестве начало движения в
том, кто создает, а не в том, что создается, и это или искусство, или
какая-либо другая способность. И
{110}
подобным образом для пауки о деятельности движение происходит не в
совершаемом действии, а скорее в тех, кто его совершает. Учение же о природе
занимается тем,
начало движения чего в нем самом. Таким образом, ясно, что учение о
природе необходимо есть не наука о деятельности и не наука о творчестве,
а наука
умозрительная (ведь к какому-нибудь одному из этих родов паук она необходимо
должна быть отнесена). А так как каждой из наук необходимо так или
иначе знать
суть предмета и рассматривать ее как начало, то не должно остаться
незамеченным,
как надлежит рассуждающему о природе давать свои определения и каким
образом следует ему брать определение сущности вещи,- так ли, как «курносое»
или скорее как «вогнутое». В самом деле, из них определение курносого обозначается
в сочетании с материей предмета, а определение вогнутого - без материи.
Ибо курносость бывает у
носа, потому и мысль о курносости связана с мыслью о носе: ведь курносое
- это
вогнутый нос. Очевидно поэтому, что и определение плоти, глаз и остальных
частей
тела надо всегда брать в сочетании с материей.
А так как есть некоторая наука о сущем как
таковом и как отдельно существующем,
то следует рассмотреть, надлежит ли эту науку считать той же, что и
учение о
природе, или скорее другой. С одной стороны, предмет учения о природе
- это то,
что имеет начало движения в самом себе, с другой, - математика есть
некоторая умозрительная наука и занимается предметами хотя и неизменными,
однако не существующими отдельно. Следовательно, тем, что существует отдельно
и что неподвижно, занимается некоторая наука, отличная от этих обеих, если
только
существует такого рода сущность - я имею в виду существующую отдельно
и неподвижную, что мы попытаемся показать. И если среди существующего есть
такого рода сущность, то здесь так или иначе должно быть и божественное,
и оно будет
первое и самое главное начало. Поэтому ясно, что есть три рода умозрительных
наук: учение о природе, математика и наука о божественном. Именно род умозрительных
наук - высший, а из них - указанная в конце, ибо она занимается наиболее
почитаемым из всего сущего; а выше и ниже каждая наука ставится в зависимости
от [ценности] предмета, который ею познается.
И здесь могло бы возникнуть сомнение, следует
ли науку о сущем как таковом
считать общей наукой или нет. В самом деле, каждая из математических
наук
занимается одним определенным родом, а общая математика лежит в основе
их всех.
Если же природные сущности - первые среди сущего, то и учение о природе
было бы первой среди наук. А если есть другое естество и сущность, отдельно
существующая
и неподвижная, то и наука о ней должна быть другая, она должна быть
первее учения
о природе и общей, потому что она первее.
<.....................................>
______________________________________________________________________________________
|