А полагать ли одну такую сущность или больше и сколько именно - этот
вопрос не следует обходить молчанием, а что касается утверждений других,
надо вспомнить, что о численности этих сущностей они не сказали ничего
ясного. Ведь учение об
идеях этот вопрос особо не разбирало - сторонники идей объявляют идеи
числами, но о числах они иногда говорят, будто им нет предела, иногда -
будто они ограниченны в пределах десяти . Но почему количество чисел именно
такое, для этого они не приводят никаких серьезных доказательств. Мы же
должны об этом
{126}
сказать, исходя из наших предпосылок и различений. А именно, начало
и первое в вещах не подвержено движению ни само по себе, ни привходящим
образом, а само вызывает первое - вечное и единое - движение. А так как
движущееся должно чем-то
приводиться в движение, а первое движущее - быть неподвижным само по
себе, причем вечное движение необходимо вызывается тем, что вечно, и одно
движение - чем-то одним, и так как помимо простого пространственного движения
мирового целого, движения, которое, как мы полагаем, вызвано первой и неподвижной
сущностью, мы видим другие пространственные движения - вечные движения
планет (ибо вечно и не знает покоя тело, совершающее круговое движение;
это показано в сочинениях о природе ),-то необходимо, чтобы и каждое из
этих движений вызывалось самой по себе неподвижной и вечной сущностью.
Ибо природа светил
вечна, будучи некоторой сущностью, и то, что движет их, должно быть
вечным и предшествовать тому, что им приводится в движение, а то, что предшествует
сущности, само должно быть сущностью. Таким образом, очевидно, что должно
существовать столько же сущностей, [сколько имеется движений светил], и
что они вечны по своей природе, сами по себе неподвижны и не имеют (по
указанной выше причине) величины. Итак, очевидно, что [то, что движет],-
это сущности и что одна из них первая, другая - вторая в том же порядке,
как и движения светил. Что же касается
количества этих движений, то это необходимо исследовать на основе той
математической науки, которая ближе всего к философии,- на основе учения
о небесных светилах, ибо оно исследует сущность, правда, чувственно воспринимаемую,
но вечную, между тем другие математические науки не исследуют
никакой сущности, например арифметика и геометрия. Что у каждого несущегося
небесного тела несколько движений - это ясно тем, кто хоть немного этим
занимался (ведь у каждой планеты больше чем одно движение); а для уразумения
того, сколько таких движений имеется, мы сейчас приведем высказывания некоторых
математиков, чтобы мыслью постичь некоторое определенное количество;
впрочем, с одной стороны, нам самим необходимо исследовать, с другой -
осведомляться у других, и если занимающиеся этим высказывают нечто противное
тому, что сказано сейчас, то следует воздавать должное тому и другому,
но соглашаться с более основательным Итак, Евдокс считал, что движение
Солнца и Луны происходит у каждого в трех сферах, из которых первая - это
сфера неподвижных звезд , вторая имеет движение по кругу, проходящему посредине
созвез- дий зодиака, третье - по кругу, отклоняющемуся по широте от зодиака
(при этом на большую широту отклоняется тот круг, по которому движется
Луна, нежели тот, по которому движется Солнце). Движение планет, по мнению
Евдокса, происходит у каждой в четырех сферах, и из них первая и вторая
- те же, что и указанные выше (ведь сфера неподвижных звезд есть сфера,
несущая с собой все [другие] , и та, которая расположена ниже и имеет движение
по кругу, роходящему посредине созвездий зодиака, также общая для всех);
у третьей сферы всех планет полюсы находятся на круге, который проходит
посредине созвездий зодиака, а движение четвертой совершается по кругу,
наклоненному к среднему кругу третьей; и полюсы третьей сферы у каждой
из других планет свои, а у Афродиты и Гермеса одни и те же. У Каллиппа
расположение сфер такое же, что и у Евдокса , и количество их для Зевса
и Кроноса он отводил одинаковое с Евдоксом, но для Солнца и для Луны, по
его мнению, надо было еще прибавлять по две сферы, если хотят объяснить
наблюдаемые явления, а для каждой из остальных планет - по одной. Однако
если эти сферы должны в своей совокупности объяснять наблюдаемые явления,
то необходимо, чтобы для каждой планеты существовали другие сферы - числом
меньше на одну,- такие, которые бы каждый раз поворачивали обратно и приводили
в то же самое положение первую сферу светила, расположенного ниже, ибо
только так может вся совокупность сфер производить движение планет. А так
как [основных] сфер, в которых вращаются планеты, одних имеется восемь,
других - двадцать пять и из них не требуют возвращения назад только те,
в которых движется планета, расположенная ниже всего, то сфер, возвращающих
назад сферы первых двух планет,
{127}
будет шесть, а тех, которые возвращают назад сферы последующих четырех,-
шестнадцать; и, таким образом, число всех сфер - и тех, которые несут планеты,
и тех, которыми эти последние возвращаются обратно, - пятьдесят пять. А
если для Луны и для Солнца не прибавлять тех движений, которые мы указали,
то всех сфер будет сорок семь . Таким образом, пусть число сфер будет таким,
а потому сущностей и неподвижных начал, (как и чувственно воспринимаемых),
также следует с вероятностью предположить столько же (говорить здесь о
необходимости предоставим более
сильным). Если же не может быть никакого пространственного движения,
которое не побуждало бы к движению того или другого светила, если же, далее,
всякую самобытность (physis) и всякую сущность, не подверженную ничему
и самое по себе достигшую наивысшего, надо рассматривать как цель, то не
может быть никакой другой сущности (physis), кроме указанных выше, а число
сущностей необходимо должно быть именно это. Ведь если существуют какие-то
другие, они приводили бы в движение, будучи целью пространственного движения.
Между тем невозможно, чтобы были другие движения помимо упомянутых. И это
можно с вероятностью предположить, рассматривая находящиеся в движении
тела. Если все, что движет в пространстве, естественно существует ради
того, что движется, и всякое пространственное
движение есть движение чего-то движущегося, то всякое пространственное
движение происходит не ради него самого или ради другого движения, а ради
светил. Ведь если бы одно движение совершалось ради другого движения, то
и это другое должно
было бы быть ради еще какого-нибудь движения; но так как это не может
идти в бесконечность, то целью всякого движения должно быть одно из движущихся
по небу божественных тел. А что небо одно - это очевидно. Если небес множество
подобно тому как имеется много людей, то по виду у каждого из них было
бы одно начало, а по числу много. Но все то, что по числу есть множество,
имеет материю (ибо одно и то же определение имеется для многих, например
определение человека, между тем Сократ - один). Однако первая суть бытия
не имеет материи, ибо она есть полная
осуществленность. Значит, первое движущее, будучи неподвижным, одно
и по определению, и по числу; стало быть, всегда и непрерывно движущееся
также только одно. Значит, есть только одно небо. От древних из глубокой
старины дошло до потомков предание о том, что эти [светила] суть боги и
что
бо-жествепное объемлет всю природу. А все остальное [в предании] уже добавлено
в виде мифа для внушения толпе, для соблюдения законов и
для выгоды, ибо в нем утверждается, что боги человекоподобны и похожи
на некоторые другие живые существа, утверждается и другое, вытекающее из
сказанного и сходное с ним. Если бы, отделив эти добавления, принять лишь
главное - что первые сущности они считали богами, можно было бы признать
это божественным изречением; и так как, по всей вероятности, каждое искусство
и каждое учение изобретались неоднократно и в меру возможности и снова
погибали, то можно было бы подумать, что и эти взгляды суть как бы сохранившиеся
до наших дней обломки
тех. Таким образом, мнение предков и наших ранних предшественников
ясно нам лишь до такой степени.
<.....................................>
______________________________________________________________________________________
|