Во время нашей встречи с Юрием Стефановым - поэтом, писателем, переводчиком - он не раз и не два повторил фразу: «Опять я говорю не то...». Действительно, мы собирались беседовать «о м е т а ф и з и ч е с к о м 
п о д п о л ь е  ш е с т и д е с я т ы х». 

                                                                                   Е.Р., А.Я. (?)
.
   .
.       .
                        ...Если говорить о шестидесятых - мое личное 
                   состояние в ту эпоху определяет то, что я назвал бы эйфорией, 
                   полной, непонятной для сегодняшнего времени эйфорией 
                   всем абсолютно: водкой ли, молодыми ли женами, тем ли, что 
                   все дозволено... Вот я хочу читать Бердяева или Гумилева, или 
                   пойти на площадь Маяковского, или кричать что угодно, я это 
                   и делаю, но каким-то чудом со мной ничего не будет. 
                   Например, мы были соседями с Володей Буковским1, 
                   познакомил нас Леня Прихожан, мой лучший друг, с 
                  
которым, к сожалению, в последнее время мы видимся редко. 
                   Буковский приходит и говорит, сидя на балконе: я взорву 
                   завтра съезд, мои мальчики перестреляют все ЦК. Просто 
                   прокричал это на весь переулок, абсолютно не боясь. Вот 
                   такая была атмосфера. 

                               ...О Бокштейне самом - только одно воспоминание: 
                   что это был маленький, горбатенький человек, крайне 
                   уродливый, писавший, на мой взгляд, нескладные стишки и, 
                   конечно же, на площади Маяковского громче всех их 
                   выкрикивавший... Таково у меня воспоминание - Бокштейн 
                   Илюша стоит выше всех и выкрикивает свои... да и я тогда 
                   писал стишки какие - такие же уродливые, такие же жалкие. 
                   Да и все мы были хороши. 

 
п