.
.
* * *
Стоял на берегу
на солнечном песке,
светил голубизной
и золотом пингвин.
Смеялась на бегу
в моем коротком сне,
звала играть с волной
сестра весны и льдин.
Я книгой занят был,
где поселился Пруст
в оглохшей комнате.
В ней думает и ныне
о том, о чем забыл,
и без чего был пуст.
Друг подошел ко мне,
мы сорок лет дружили.
Был жив умерший друг,
он книгу взял из рук:
- Ты тот же, вижу, Пруст, -
и отошел к пингвину,
кивнув сестре-весне.
Так карусельный круг
смыкает половины -
дни давних спящих чувст
с живущими во сне.
<.....................>
.