.
Предисловие автора

     Не желая (но и не жалуясь)  казаться помазано помпезным и лобочно лубочным я посвящаю 
эту книгу американцам и русским будущего. Для этих спонтанных экзистенциальным 
радикалов  наша протезная современность окажется, наверно, тёмным зеком вооружённым предрассудком техники предрассудков выживательского вожжевания мира и жизни.
     Безвкусица хорошего вкуса, провинциальность добропорядочности этикетов и стилей, порнографическая закваска красоты, человеческая бездарность специфического таланта - 
мускул вместо руки, кость вместо тела, шрифт вместо языка и шов вместо слова, наитие 
вместо внятия, конструкт вместо экстракта, стихи вместо поэзии, поэтичное  писание 
вместо поэтической жизни, знание вместо знамения - все эти кустарно козырные попытки человека обрести потерянное целое в частностях локальных достижений или воздуть недоступный океан в лопающемся оргазме волны - вся эта растасканность нашего 
существования покажется им, наверно, истолчённой каменностью нашего термитного 
урбанизма батальной банальности.
     Обречённость тоталитарных обществ очевидна. Но тоталитарность обществ 
демократических становится все более различимой. Антиэкзистенциальность единой 
идеологии (для всех) несомненна, но и ориентация на рынок успеха есть форма ориентации 
на большинство и на стандарт - вид тотального уподобления. Деспотизм успеха есть
(рационализированная и в большинстве случаев интернализованная) форма тирании. Пелериночный плюрализм есть мигающее разнообразие рабочих мест и личных интересов, которое лишь маскирует стандартность рабочих требований и досужих удовольствий, а
также вторичность поведения по сравнению с правилами поведения, и человеческой уникальности по сравнению с надраенностью социальных ритуалов.
     Быть похожим на других больше не идеологическая заповедь, а экономическая 
необходимость - только если ты похож на других ты экономически вознаграждён, т.е. куплен другими.
     В панэкономическом обществе естественное желание быть успешным у большинства 
есть агент тоталитаризации.
     Непохожестъ на других экономически не-вознаграждается, в то время как взаимный конформизм взаимно популярен.
     Человеку выгоднее продавать другому плоды своих усилий, чем общаться с другим как с человеческим существом, как при классическом тоталитаризме ему было выгоднее продавать другому  свою идеологическую верноподданность за блага доверия. Критерием полноценного общения с другим  в обоих случаях является его выгодность, т. е. успешность. Люди превращают себя в (идеологический или экономический) товар, чтобы получить от других людей за него (за себя) блага на благо выживания. В процессе этого превращения себя в статью дохода человеческая душа обмусоливается и засаливается. Бескорыстие в мире, ориентированном на (материальную или психологическую) взаимокорыстъ есть отщепенство, сумасшествие, невменяемость и керамически комический героизм а глазах респектабельного рыночного самодовольства.
    

У подавляющего большинства  исчезает потребность в трансцендировании и творчестве «ори жизни, теряется вкус даже к остаткам собственной уникальности. Горизонт экзистенциальных альтернатив усекается не устаревшими в своей неэффективности политико-идеологическими средствами,  но вездесущими в своей прозрачности средствами политико-экономическими. Трата и растрата себя в работе и самовосстановление потреблением становится
универсальным и интернациональным образом жизни.
     Несиловое поле бескорыстного общения  забыто в позитивной конфронтации полюсов - субъектов или суб-обьектов друг для друга. Контраст между механическим вознаграждением профессиональности и растительной индифферентностью к человеческой душе вне профессий, т.е. вне выживания - подчёркивает распадение человека на твердеющее эго  выживания и на испаряющийся экзистенциал его человечности.
     Правила и пароли выживания вытесняют остатки самовольного, самостийного, уникального. Государство, достигающее кондиции и конституции экономической цензуры искусства, принуждения женщин к деторождению, технической Фиксации эмоционального развития детей - намного впереди ветхих панидеологических систем в способности манипулировать человеческими (и президентскими) выборами.
     Жизнь а обществе и общение людей становятся все более целенаправленными, инструментальными, оперативными, все более прозаическими. И требуется всё больший масскультный шум дня создания сентиментальной иллюзии обратного. Восприятие людей друг другом становится веско-, узко-, вязко-трезвым, растравленно здравым. Всё большая озабоченность и озамоченность всё более гарантированным и потому все более утопленным в роскоши и в рыскаши выживанием делает людей все большими
конформистами не только камфорок и кефира, не только бассейнов, беседок и базук, но также политических, факиров и пифагоров, а также танцоров голосом и певцов телом.
     В то время как старый тоталитаризм приносил людей в жертву идеологии, тоталитаризм новый приносит культуру в жертву выживанию.

                                                                               Январь 19S9,   Santa Ana.