.
________________________________________________________________________

Все имена в тексте глав и приложений - вымышлены. Заними нет реально живущих 
людей. Описываемые в книге «персонажи» - лишь персонификации представлений 
автора, призванные иллюстрировать выдвигаемые им положения.
________________________________________________________________________

.
.
.
.
Предисловие автора

     Работе над этой книгой сопутствовали значительные колебания: писать или не писать? Удавы сомнений сжимали душу автора, кобры преждевременной самокритики отравляли и парализовали. Уместно ли русскому эмигранту, еле выкарабкавшемуся из чулана советского прошлого на крышу эмигрантской жизни, сосредотачивать внимание на том, в чём крыша эта является крышей всё того же старого советского чулана? И своевременно ли сейчас, когда в борьбе Демократии с Тоталитаризмом эмиграция из СССР зачтена фактором в пользу Запада - говорить о ней как о факторе фиктивном, всего лишь политическом мыльном пузыре? И более того, что эмигрантская колония в том виде, роде и сути, как она существует сейчас на Западе - скорее фактор в пользу СССР, будучи экспансией тоталитарной психологии и тоталитарных мировоззренческих стереотипов в мир Демократии.
     Эмиграция из СССР оказывается троянским конём - не советского социализма, не коммунистической идеологии, не оперативных или долговременных заданий от кгб (хотя всё это и может иметь место в отдельных случаях), а самой тоталитарной психологии, этой химической субстанции тоталитаризма.
     Терзавшие меня сомнения места и сомнения времени (уместно-ли и своевременно-ли) редуцируются к одному логическому корню: правильно ли искать и развивать субъективную
правду, если она наперекосец тому полотняному и простодушного покроя Добру, которое, не ведая того, может опираться на патетическое недомыслие и полуосознанные пасовки и подтасовки сущего под желаемое,
     Стараясь перебороть столбняк в который меня повергали «моральные, политические» и диетические диктаты и соображения, я начинал понимать, что в любую эпоху кишмя кишат резоны, согласно которым не надо стремиться к своей истине - «это может повредить», «это может быть воспринято не так», «это может лить воду не на ту мельницу», «это может обидеть» и «вообще нескромно носиться со своим словом и пониманием». И всё-таки я решил «поноситься», не как самоцель - это было бы скучно в своей голоштанной наивности, а для разработки понимания темы советской эмиграции, для выравнивания уже ставших привычными для глаза и уха журналистических перекосов в её трактовке. И я вынужден принять всю ответственность, духовную, моральную, интеллектуальную - на неизбежно узкие плечи одного.
     Эта книга о пережитках советизма в сознании и мироощущении эмигрантов из СССР.
     Книга представляет собой описание девяти эмигрантских клик (мировоззренческо-политиканских), а также включает анализ эмигрантского пророческо-проповеднического кликушества. Каждая глава организует материал вокруг мировоззренческого принципа, объединяющего очередную
эмигрантскую. группировку, сколь бы неформальной она ни была. Советская эмиграция на Западе представлена как совокупность кланов, отправляющих культы своих узко-клановых мировоззрений, вывариваясь в собственном соку, и психологически чуждых окружающей плюралистической действительности.
     В книге разоблачается наспех сплетённый трудолюбивыми журналистами кокон-миф о том, что люди эмигрируют из СССР в силу своей несовместимости с духом советской жизни, в силу своей чуждости тоталитарному строю. Но, как кажется, люди эмигрируют либо для беспрепятственной разработки собственного фанатического культа (одного из девяти описываемых), что в СССР затруднено из-за господства культа тотальной идеологии и тотального образа жизни, либо просто в надежде на лучшую социальную позицию и за материальными благами.
    

Советские эмигранты на Запад, как кажется, являются «типичными» советскими людьми не по идеологии, а по психологии, просто передвижными 
экспонатами-эстампами тоталитарного образа жизни. Данная книга посвящена факту этого фатального родства эмигрантских яблок и советской яблони. Эмиграция в своём большинстве патологически зафиксирована на советском опыте. Базисные ценности, отношение к собрату-человеку, к себе самим, к миру вокруг - остается всё то же, советское.
     Не все эмигранты полностью умещаются в представленной в книге «классификации видов». Некоторые, безусловно, не исчерпываются причастностью души к эмигрантским кликам. В них остается что-то, что бродит и бередит, переполняясь собой и вбирая новое из непривычной окружающей жизни на Западе, подготовляя творческие преображения в самих их личностях. Им в первую очередь и этим творческим элементам в них адресована эта книга. Пусть она будет способствовать развитию неоКЛИКнутых, несКЛАНённых, неоГРУПлённых, беспартийных ростков в нас.
     Кроме анализа психологической «плоти» эмиграции и вскрытия коробящей и прискорбной преемственности эмигрантской колонны и советского лона, меня в этой книге занимал вопрос - религиозно-психологических истоков нетерпимости к друговости других людей и к непривычным стилям жизни. Эта наивная наглость, дающая право считать пустотой всё, что не заполнено «нашей» истиной, эта уверенность в универсальной правоте своей веры, идеологии, мировоззрения и образа жизни - недооцениваемый фактор неспособности вступить в диалог с друговостью (главное препятствие миру на Земле), а также тоталитарной психологии вообще.
     Демократия не должна отводить глаза от фанатически-религиозной природы советского тоталитаризма.
     Под маской советского эмигранта по Европе и Америке шествует тоталитарный человек: существо, не только верующее в свои представления о мире и политические пристрастия (как в некий абсолют), но и презирающее всех, кто обладает другими взглядами,
     Через все главы прокладывают себе путь сквозь конкретные описания и разрастаются в заключении - намётки к психо-онтологической теории нетерпимости к друговости как живой тоталитарной клетки.

Монтерей, август 1982                                                                               Виктор Зубов