.
Белым-бело... о том и песнь

1.

Ты неинтеллигентно зол, ездок, – опешь!,
ошеломись собой!, перелиставшись вчуже.
Не трафь зазря блатной бузой молве досужей!
По вечерам твой холл, экс-бог, гол-обезлюжен, – 
как прежде – яро, позарез – друзьям не нужен,
ты стёртой пуговицей сдёрнут с фрака дружбы,
отщёлкнут за? город, в межсосенную плешь.

Предсумеречный лес распят глазами стужи.
По алым комьям снега клан вороний тужит.

Дуэль – палачество, а ты не прав – хоть режь!

Жорж – юн. Умильным доводом обезоружен,
притормози вожжой, стопой, – скомандуй!, ну же!

В дому – неласковость промеж женой и мужем.
В снегу – прицел выходит косо неуклюжим, – 
стой!!!, а не то – даст сонм расщепов в брюхе брешь,
соча кровавую строку в поэму лужи.
Наглядна письменность нутра. Твой русский – глубже.
 

2.

Не лги, ни в жисть ты не лишил бы Натали
из ревности (беда ль? – ржёт по углам прислуга!) – 
кого б, к примеру? – да её лосёнка! – (вьюга
его вметнула в лабиринт Санкт-Петербурга,
ржаная – с рук её – им сжёвана краюха...) – 
боясь её обиды, слёз, испуга, – 
как всякий аристократического круга:

дичок ей люб? – что ж.., се ля ви.., ты нехристь ли?, – 
натаскивая пистолет на шёпот «пли!»,
палить в её ровесника и друга,
влюблённого врасплох, чтоб тот – казнил тебя,
обузного, как хворь, крепостника-супруга, – 
хребет поэзии попутно подрубя.
 

3.

Взвесь: поутру забеспокоится впросонках
ядрёный выводок – в льняную масть – ребят.
Ведь у тебя их – как у льва – четыре львёнка,
впритык по штуке – на колени, руки. Срок
святой возни вам не истёк! Не корчь сатрапа!

«Нянь!» – спросят – «Встал ли раненый? – вечор прилёг...»
Та – в рёв: «Будь лысый дед – восьмидесяти трёх..,
ан – тридцати восьми..! – крупнокурчавый папа..!»
 

4.

Одно лишь честь: отринуть серость. Сер – свинец.

Подъедь к оттаптывающим у рыхлой глади,
в твой бок не глядя, – плац в пятьсот квадратных пядей!,
скажи, что ты – на самом деле – не каратель
двух, потревоженных одно другим, сердец – 
и третьего – в медовый месяц – блёклой Кати
(твой враг – ей мил!..) и что на смерть жаль время тратить.

Забыл? – бил снайперски, но – стоик и мудрец – 
тебя сберёг, не взяв на мушку спеси ради,
тот фронтовик, чьей беглой Анны ты – предатель:
избыл, любя.., а был любим! – зван под венец! – 
так ею вызнан, читан, чтим! – гож счастье дать ей!..
Прости...
 

5.

                                     Собою ошарашься, наконец!
Брось на авось свой дом! – пусть с видом на дворец,
пускай отлучка от родимого порога
близка по сути Моисеевой – от Бога,
не ввязывайся всуе в ход вещей, в хор слов – 
пусть разбираются!, кивок – и будь таков.

«Банальная, – ощеришься, поэт, – уступка
Вселенной...» – слышь? – всплакнувшей таяньем снегов,
ценя неброское изящество поступка.
 

6.

Пожалуйста!, повороти коней на юг!,
хоть долгий сирый путь не больно пуст и пресен:

нагаечный прогон сквозь строй народных песен!,

чья вражья безупречность – ух! – не спустит с рук
ни скудный рост, ни профиль странного обвода,
ни, вследствие чего, – страсть к пасмурным погодам,
ни зряшность упоенья бальным переходом
от кринолина к кринолину молодух..,

как – с упованием на чуткий Божий слух – 
от колокола к колоколу – Квазимодо...
 

7.

Тебе – знаком, но всякий раз экспромт – Кавказ:
от тонкоиглых крон до монолитных баз – 
твоим проникнется, тебя голубя, горем,
припав к твоей щеке дельфиньим боком голым,


взамен – вколдовывая в душу мир и лад,
даря, в расслой слюды пускающее корень,
голубоокое растение цикорий;
твой подбородок, локоть, помысел и взгляд – 
себя укромно приютят в замшелых лунках,
как скрипки – в замшевых футлярах, дятлы – в дуплах,
унявшиеся хулиганы – на поруках;

твою упряжку остановит местный князь,
пол-замка отведя тебе, пол-неба;

«Чередованием твоих согласных – нега
такая правит!, словно рукописи вязь – 
впрямь продолжение предплечевого нерва» – 

похвалит, грустному смущению не внемля;
вопросов – ноль, стол яств, постели пух и бязь,
стеллаж шедевров... – ас!, упрёк не в бровь, а в глаз:

под недописанным тобой пустует полка!
 

8.

Ты – повод для чужих стишков дурного толка
о редком паиньке – тебе – при остальных:
пустых, мол, подлых, чёрных кровью... (автор – псих!),
о ней.., мол, свойской в кодле их... (пиитша – тёлка!), – 
из-за тобою не погашенного долга
словесность-нищенка берёт у всех подряд!
 

9.

Царь льнул в приятели к тебе, на плагиат
твоих гримас польстясь и реплик... Прост стократ,
дешёвый парадокс – в твоих перстах – снаряд:
в таких взыскательных – так незамысловат.
 

10.

Хоть ты в повальной нервотрёпке виноват,
тебя – исчезни – хватится твой стольный град.

И днесь иском ты каждым сотым на планете!

Чуть смётан быт, утыкан саженцами сад – 
с твоих ноздрей гнут загогулины оград
в апофеоз чутья, тончайшего на свете,
твоими ямбами, чтя меткость, говорят
об осени, зиме, весне, любви и лете.
 

11.

Ты проклял, ты облёк нас каверзной судьбой:
терзаться хаосом, не пронятым тобой,
лишь из каретных окон узренным снаружи,
вскользь зашифрованным в тетради черновой;

«...в начале было слово...» – скопом столь же нужных
слов!, слов!, недосколоченных в фалангах дружных,
твоих!, не ставших друг за другом в конный строй,
нас мучиться обрёк, как полунемотой.

Тобой Не Спетое торопится – с лихвой
разжиться песней. Гений да не бьёт баклуши! – 
зане потомок отвечает головой:
сырец, запруживая нам глаза и уши,
ломясь в трахеи безалаберной гурьбой,
заклиниваясь в них торцами – вразнобой
торчащих строк, в столбцы не сбитых (некем!), – душит.
 

12.

Ты – вечный пыточник, мосье!, ханжа и сноб!, – 
а мнительные, изжевав кротами тему,
подскажут иудейке мне, мол, – юдофоб!,

но - так блаженно.., так с пелёнок.., так по гроб..,

что, если в дебрях псковских елей и дубов
тебя занёсший опрокинется сугроб
при мне, – не долго быть тебе заиндевелу
(а веруют: своя рубашка – ближе к телу!), – 
освежевавшись, однова скребнув по целу,
расправив стянутый с себя жилой покров, – 
в полученный скафандр, пока горяч и нов,
сиречь – спасителен!, – вопну тебя по лоб,
бескожной кистью путаясь в знакомом чубе,
парным мясцом познав, что мир щемящ, как Шуберт,
пока доставят нам бинты, вино и шубы.
 

13.

Как я? – Да чёрт со мной! Мерси, нездешнегубый!

Твоё перо хранит твой бывший домовой
в стеклянном кубе, словно холя рыбку гуппи.
Январь на улице. Будь добр, езжай домой!

Макая в мякоть клякс, сиреневых по белу, – 
грех – ничегонеделание!, – каясь, – к делу!!!

<............................>
.

п
_____________________________________________________________