.
    Введение 

     Киевское государство возникло в IX в. на территории славянского племени полян и объединило в себе ряд других восточно-славянских племен, имена которых хорошо известны по целому ряду письменных источников. Новое государство стало называться «Русь», хотя такого племени источники не знали. 
     Свое название государство, а затем и сформировавшаяся в XI-XII вв. нация (1, 2) получили от некоторого элемента - «Русь», который в первое время существования Киевского государства являлся социальной прослойкой, тесно связанной с торговлей. 
     Русь четко противопоставлялась славянам и иногда варягам как в русских летописях, так и в дошедших до нас письменных источниках других народов. Естественно, что выяснению происхождения Руси всегда приписывалось принципиальное значение. Этническая или социальная группа, которая дала название государству, а затем и нации, принятое самой этой нацией, - должна была играть существенную роль как при становлении государства, так и в период формирования новой национальности. Взгляд на историю образования Киевского государства определяется ответом на основной вопрос - откуда и каким образом появилась Русь на славянских землях. 
     В зависимости от решения этого вопроса историков можно разделить на «норманистов» - тех, кто признает норманнское (скандинавское) происхождение Руси, и «антинорманистов» - не разделяющих этого мнения. 
     Второе направление возникло как реакция на норманнскую теорию (3) и на первых порах своего существования было обусловлено эмоциональным порывом. В течение многих лет теории этого направления подкреплялись историческими работами, негативная часть которых, как правило, значительно лучше аргументирована, чем позитивная, что и привело к появлению негативного термина «антинорманист» (4, 5). 
     Первые норманисты отождествляли Русь с варягами русских летописей и считали ее норманнским племенем, организовавшим на славянских землях торговые государства - Новгородское и Киевское (6, 7, 8). Они полагали, что славяне в то время стояли на более низком уровне развития, чем норманны, и не могли оказать серьезного сопротивления пришлому элементу, а возможно, что и сама славянская элита была заинтересована в укреплении власти с помощью иноземного вмешательства. Поэтому захват власти Рюриком, который, по их мнению, был норвежским князем, мог быть осуществлен при помощи небольшой норманнской дружины. Данное положение существенно для теории, так как объясняет незначительное культурное и языковое влияние скандинавов на славян и малое число норманнских захоронений даже в основных центрах древней Руси (9). 
     Следующие документы рассматривались ими как прямое подтверждение скандинавского происхождения Руси: 1) Известие Бертинской хроники от 839 г. (10). 2) Рассказ Лиутпранда, епископа Кремонского (11). 3) Рассказ Иоанна Дъякона о походе норманнов в 865 г. на Византию (12). 4) Рассказ Ахмеда Аль-Якуба о нападении Руси на Севилью (13). 5) Сведения о Руси, приведенные Константином Порфирородным (14). 6) Рассказ о призвании варягов из «Повести временных лет» (15), а также скандинавские имена князей, послов и купцов в русских летописях. 
     Юшковым (16) было показано, что в первых четырех документах такого доказательства не содержится. С этим мнением согласились как частичный норманист акад. Б.Д.Греков (17). так и другие советские исследователи. На последних двух документах мы остановимся ниже и убедимся, что и они не составляют исключения. 
     Дальнейшее развитие исторической науки с привлечением арабских и еврейских источников, большинство которых стало доступно для европейских исследователей лишь в конце XIX в., показало, что Русь появилась на юге современной России до возникновения Новгородской и Киевской Руси. Норманисты были вынуждены модернизировать свои представления. Шахматовым 
А. А. (18) была предложена гипотеза двукратного движения скандинавов: первую экспансию, в Крым, он относит к 30-м годам IX в., вторую, в Новгород, к середине IX в. Подобную точку зрения разделяет ряд исследователей, в том числе и Вернадский (19). Брим (20) предлагает рассматривать северную - норманнскую «Русь» и южную - славянскую «Рось». Однако эти предположения не имеют прямых подтверждений и делают всю теорию более сложной и менее естественной. Кроме того, норманистам не удалось удовлетворительно объяснить происхождение названия «Русь», так как такого норманнского племени не было найдено (21, 22). 
     Одной из последних попыток решить этот вопрос является теория О. Прицака (23). Он считает, что русы до появления на территории восточных славян были международной торговой организацией «неевреев», зародившейся вблизи французского города Родэ (в районе Руси), как конкурент еврейской международной организации торговцев - «Радания». Далее, эта организация, сохраняя свое название (от города Руси), входит в состав торговцев Балтийского моря и, в общих чертах, играет роль норманн норманнских теорий. 
    

Критика основных положений норманнских теорий создает впечатление, что эти теории давно должны были погибнуть. Однако они существуют и признаются не только западными, но и некоторыми советскими историками (24). 
     Такая живучесть теорий, против которых в течение двух с половиной веков ведется как будто бы успешная борьба, обусловлена, с нашей точки зрения, двумя прчинами: 
     1. Антинорманисты не смогли предложить сколько-нибудь обоснованной теории возникновения Руси. Они вынуждены признать, что почти все исследователи истории образования Киевского государства, в том числе и противники скандинавского происхождения Руси, считали ее пришлым элементом на славянских землях (25). Не имеют подтверждения и не получили признания попытки вывести Русь из финнов, хазар, западных славян, готов, украинцев, евреев (26). Попытки Рыбакова доказать, что Русь - это славянское племя (27), не могут объяснить противопоставления Руси славянам. Теория Юшкова, который считает, что Русь - это возникшая из славянской среды социальная прослойка (28), также неубедительна (29). 
     2. Норманисты, предлагая в качестве создателей государства военно-торговые дружины варягов - норманн, прекрасно объясняют характер очагов государственности, расположенных по торговым путям, а также очень быстрый выход Новгородской и Киевской Руси на арену международной торговли, что требовало большого опыта мореплавания и хорошо налаженных торговых связей. Хорошо согласуется с этой теорией также и настойчивое противопоставление славян Руси во всех документах до XI века. 
     Не вызывает сомнения, что Киевская Русь была создана военно-морской торговой организацией, однако такой организацией не обязательно должны были быть норманны. Гораздо раньше и наряду с ними существовали торговые организации Черного моря. В связи с точными, многочисленными и значительно более ранними, чем возможная экспансия норманн, указаниями на южное происхождение Руси естественно рассмотреть возможность зарождения и развития ее у Черного моря. 
     В районе северного Причерноморья жили скифские, сарматские и другие иранские племена, а также греки, евреи, готы, гунны и др. 
     Влияние греков и иранцев подробно рассмотрено в работах М.Ростовцева, Е.Х.Миннза и других исследователей, однако учет этого влияния не позволяет построить теорию возникновения Руси. 
     Роль еврейской диаспоры в истории этого района изучена далеко недостаточно. Исследования, так блестяще начатые в конце прошлого века А.Я.Гаркави, Ю.Гессеном и С.М.Дубновым, не были продолжены. Весь колоссальный материал, собранный Гаркави, так и не был опубликован. 
     Ничтожно мало работ посвящено связи между историей России и Хазарским каганатом, в котором евреи играли решающую роль, хотя он существовал на территории Восточно-Европейской равнины несколько столетий. 
     В библиотеках Ленинграда и Москвы со второй половины прошлого века (30, 31) хранится около 20000 еврейских и еврейско-арабских документов, представляющих собой одно из самых больших, если не самое большое, собрание в мире. Среди этих документов находится и коллекция А.Фирковича, получившего от царского правительства полномочия забирать и скупать все еврейские документы и документы, относящиеся к истории караимов, на территории Крыма и Кавказа. В 1843 г. Фиркович совершил путешествие по Египту и Востоку и привез оттуда древнейшие рукописи. Роль этой коллекции трудно переоценить, несмотря на ряд сомнительных «исправлений», внесенных Фирковичем в несколько источников. Собрание Фирковича поступило в Публичную библиотеку Санкт-Петербурга (Ленинграда) в 1862-1875 гг. 
     Систематическое изучение этих документов, часто генетически связанных с хранящимися в библиотеках других стран, помогло бы восполнить образовавшийся пробел. 
     Современное состояние проблемы, а также направленность небольшого количества работ, ей посвященных, лучше всего могут быть поняты из цитаты, взятой из книги акад. Б.Д.Грекова «Киевская Русь» (32): 
     «С другой стороны все эти вопросы (проблемы экономического, общественного и политического развития восточно-европейских народов и прежде всего восточного славянства - И.Х.), несмотря на то, что они касаются такого отдаленного от нас времени, имеют и имели не только чисто академическое значение, и поэтому вокруг них шла острая борьба, обусловленная национальными и политическими позициями участвовавших в ней лиц. Отсюда неизбежны различные подходы к фактам, самый выбор фактов и их трактовка». 

>