.
.
I V
Если бы случалось всегда так, что плоды политические,
социальные и культурные соответствовали бы замыслам руководителей движения
или идеалам и сочувствием руководимых масс, то умственная задача наша была
бы гораздо проще и доступнее какому-нибудь реальному и осязательному объяснению.
Но когда мы видим, что победы и поражения,
вооруженные восстания народов и если не всегда ЋблагодетельныеЛ, то несомненно
благонамеренные реформы многих монархов, освобождение и покорение наций,
- одним словом, самые противоположные исторические обстоятельства и события
приводят всех к одному результату - к демократизации внутри и к
ассимиляции во вне, то, разумеется, является потребность объяснить
все это более глубокой, высшей и отдаленной (а может быть и весьма печальной)
телеологией.
Лет десять тому назад, огорченный и оскорбленный
не столько берлинским трактатом, сколько той всесветно европейской пошлостью,
которая немедленно после войны воцарилась в освобожденной Болгарии, я хотел
было писать большую статью под довольно затейливым названием: ЋПротей
общеевропейского разложенияЛ. Заглавие это нравилось потому, что указывало
как на сложность и обманчивость этого процесса, так и на какую-то таинственную
силу, стоящую вне человеческих соображений и несравненно выше их.
Но печатать такую статью в то время было негде
и я не написал ее... Я только мимоходом упомянул об этом ЋПротееЛ моем
в конце одной заметки, помещенной в газете ЋВостокЛ, малоизвестной, бедной
и всеми (даже и Катковым!) гонимой за крайний ее консерватизм. Вы
можете найти, если хотите, это место в первом томе моего сборника (см.
ЋПисьма отшельникаЛ, ЋНаше болгаробесиеЛ и т. д.).
Но оставим пока эти общие рассуждения. Припомним
лучше еще раз ближайшие события европейской истории с того года (с 59-го),
в который Наполеон III вздумал ЋоффициальноЛ, так сказать, написать на
знамени своем этот самый девиз Ћполитической национальностиЛ.
Я не боюсь повторений. Раз решившись писать
об этом, я боюсь только неясности.
Факты же современной истории до такой грубости
наглядны, до такой вопиющей скорби поучительны, что они сами говорят за
себя, и не могу насытиться их изложением.
В 1959 году Наполеон III сговаривается с Пиемонтом
и в союзе с ним побеждает Австрию, которая противится этому национально-политическому
принципу.
Этот приговор истории повторяется с тех
пор неизменно: все то, противится политическому движению племен к освобождению,
объединению, усилению их в государственной отдельности и чистоте - все
это побеждено, унижено, ослаблено. И заметьте, все это противящееся
(за немногими исключениями, подтверждающими лишь общее правило) носит тот
или другой охранительный характер. Побеждена Австрия католическая,
монархическая, самодержавная, аристократическая, анти-национальная, чисто
государственная - Австрия, которую не даром предпочитал даже и Пруссии
наш великий охранитель Николай Павловия. Заметьте, что и безучастие России
в 1859 году, ее почти что потворство французским победам и ее все возрастающее
нерасположение к Австрии доказывает, что в начале 60-х годов и позднее,
не только в обществе русском, но и в правительственных сферах племенные
чувства начинают брать вверх над государственными инстинктами. Это
одно, по-моему, уже не делает чести племенному чувству, не хорошо рекомендует
его. Все то, что начало нравиться в 60-х годах, - подозрительно.
Это станет еще понятнее, когда вы вспомните, что пробуждение этого племенного
чувства у нас совпадает по времени с весьма искренним и сильным внутренне
уравнительным движением (эмансипации и т. д.). Мы тогда стали
больше думать о славянском национализме и дома, и за пределами России,
когда учреждениями и нравами стали вдруг приближаться ко все-Европе.
(Не горько ли это?)
Мы даже на войско надели тогда французские
кепи.
Это
очень важный символ! Ибо, имея в духе нашем очень мало наклонностей
к действительному творчеству, мы всегда носим в сердце какой-нибудь готовый
западный идеал. Прусская каска Николая I, символ монархии сословной, нам
тогда разонравилась, и безобразное кепи, наряд эгалитарного кесаризма,
нам стала больше по сердцу! Прошу вас, задумайтесь над этим! Это
вовсе не пустяки; это очень важно!
Итак, в 1859 году ослаблена Австрия, государство
весьма охранительное. У папы в то же почти время отнята часть земли.
Вместе с тем приготовляется издали поражение Франции и обращение ее
в республику, ибо Италия выросла не в помощницы ей, а во врага, не
всегда даже тайного, - она выросла в союзницы Пруссии, которой будущие
победы должны были привести Францию к разочарованию в кесаризме и к
якобинской (мещанской
) республике.
Посмотрите: когда нужно было (по решению т
мановению невидимой десницы) победить в Крыму Россию, монархию крепко-сословную,
дворянскую, консервативную, самодержавную, а в 1859 году Австрию, державу
тоже (и даже более, чем Россия) охранительную, - у Наполеона
III, у министров и генералов его нашлась и сила, и мудрость, и предусмотрительность,
- все нашлось! Когда же потребовалось создание весьма либеральной, естественно-конституционной,
анти-папской и давно уже слабо-аристократической Италии (вдобавок глубоко
разъедаемой социализмом), то против Австрии, мешавшей этому, сила нашлась,
но против Италии не нашлось мудрости. Старик Тьер, говоривший
уже тогда против итальянской эмансипации, был гласом вопиющего в пустыне!
Обратите еще внимание и на то, что случилось
вслед за этим с Францией в 1862 и 63 годах. Взбунтовалась весьма дворянская
и весьма католическая Польша против России, искренне увлеченной в то
время своим разрушительно-эмансипационным процессом. У Франции не нашлось
тут уже не только одной мудрости, но и силы. Она подняла на Западе в пользу
реакционного
польского бунта пустую словесную бурю, которая только ожесточила русских
и сделал их строже к полякам; Россия же после этого стала смелее, еще
и еще либеральнее сама и в то же время насильственно демократизировала
Польшу и больше прежнего ассимилировала ее.
Войну объявить России за Польшу Франция не
решилась, не могла. Таинственная десница не допустила ее. Для этого
тайного двигателя достаточно было настолько ободрить католическую,
дворянскую, реакционную Польшу и настолько раздражить Россию (еще
не совсем уверенную в своих общеевропейских начинаниях), чтобы вторая,
победивши, поверила бы больше в свою эгалитарно-либеральную правоту,
и чтобы первая была насильственно демократизирована. Словом, чтобы
обе разом еще на несколько больших и уверенных шагов приблизились к
обще-смесительному стилю нынешних западных обществ.
Старайтесь не завывать при этом, что они обе,
- Польша и Россия - боролись под знаменем национальным. В России
давно уже все русское общество не содействовало правительству с
таким единодушием и усердием, как во время польского мятежа. Русское
это общество, движимое тогда оскорбленным национальным, кровным
чувством своим, при виде неразумных посягательств поляков на малороссийские
и белорусские провинции наши, стало гораздо строже самого правительства
и... послужило, само того не подозревая, все к тому же и тому же космополитическому
всепретворению!
До 1863 года и Польша и Россия - обе внутренними
порядками своими гораздо менее были похожи на современную им Европу, чем
они обе стали после этой освободительной борьбы за национальность.
Почти в то же время Наполеон III потерпел
еще и другую неудачу. И потерпел ее потому во-первых, что хотел создать
новую и сильную монархию в Мексике. Французы, защитники монархии,
были почти позорно изгнаны из Америки республикой Соединенных Штатов;
император Максимилиан был убит демократами Мексики.
Республика же Соединенных Штатов в то же время
вынесла упорную междоусобную брань, к концу которой Север, промышленный,
более буржуазный, более эгалитарно-демократический (освободивший кстати
и рабов), победил и подчинил себе помещичий и рабовладельческий,
то есть несколько более аристократический Юг.
Россия при этом нравственно поддерживала Север.
Эгалитарная Франция и либеральная Англия, напротив того, помогали южанам.
Любуйтесь же, любуйтесь на хитрые извороты
моего
ЋПротеяЛ...!
Все к тому же! Все к тому!..
<........................................>
______________________________________________________________________________________
|