.
Александр М. Кобринский

По следам византийского императора

                                                                                       Мовчить Днiпро мов замкнута тривога... 
                                                                                                                                   Iван Сокульський1

     Транскрипция древнейших названий днепровских порогов остается в поле зрения многих языковедов. И здесь Василий Никитич Татищев2 чуть ли не первый, обративший внимание на важность специфического корпуса. В его Собрании сочинений  (1, с. 184)) приводятся данные из Константина Порфирородного3, собранные Сигфридом Беером4 и переведенные по заказу В. Н. Татищева на русский язык, и, введенные им в обиход с бесценными в наши текущие времена ремарками [1]. Из представленного историком текста следует, что Константин Порфирородный перечислил семь порогов на Днепре (очевидно, в последовательности их расположения вниз по течению), дав транскрибированные названия этих порогов в двух вариантах “от руссов и от славян”. 

     По нашему пониманию к племенам славян следует относить этносы на обширных пространствах, ограниченных районом будущей Киевской Руси в период Р. Х. (когда еще никакой Руси и в помине не было): 


Во времена Р. Х

     С руссами следует соотносить этносы, действующие в период становления Киевской Руси, как государства: 


XIIIX вв.

     Исторически быстрое возникновение единого языка Киевской Руси возможно только при том допущении, что территориально соседствующие племена могли понимать друг друга без толмачей. И само собой разумеется, что на оконечностях временного отрезка в тысячу лет, эти языки сохранили достаточно большое количество слов, фонетически совпадающих. Наглядным примером такому пониманию может служить название первого порога “Ессупы”, приводимое Константином Порфирородным, как одинаково звучащее у славян и современных ему руссов.  Василий Татищев омечает, что К. П. толкует это слово, как “не спи”. 
     Израильская исследовательница Ирма Хайнман в своей работе [2] “Еврейская диаспора и Русь” в Главе “Торговая деятельность русов5”, придает главенствующее значение толкованию этого слова Константином Порфирородным. И, действительно, с учетом экспансивности влияния культуры Хазарского каганата, в котором государственным языком был иврит, ее попытка объяснить этимологию слова “Ессупы“ на основе древнееврейского вполне приемлема, поскольку, как она замечает, в индоевропейских языках и в иврите имеется подобный корень: “сън” = “”(шн), отсюда: “засни”= “”. И далее она утверждает: “Отрицание в названии порога не славянское и с одинаковым успехом может быть получено как из иврита, так и из скандинавских языков: “” (и-шни), “Aisofi”. Ее объяснения, вроде бы, и верные, но в то же время вызывающие разного рода возражения. В словах “сън”и”(шн) корни явно совпадают, но при этом сонорное “н” в иврите ни при каких вариантах не переходит в губное “п”. И транскрипция “спи” или “ссупы” на иврите никаким образом получиться не может. А куда деть в части слова “ссупы” звук “у”?  Учтем также, что в осетинском языке (то бишь – сарматском) начальное “е”, или, возможно “э” в сложных словах употребляется в значении отрицания (отсутствия). И, хотя, в таком случае, скифо-сарматская версия оказывется много предпочтительнее норманской, но все равно вывести значение “не спи”, исходя из полнокровного названия порога “Ессупы”, практически невозможно. По причине выявленных неувязок, выскажем сугубо индивидуальную версию... 

     Поскольку транскрипция этого слова в течение тысячелетия не менялась (перешла в русский   без изменений), то вполне вероятно, что при этом деформировалось только смысловое значение – первоначальное забылось и “ссупы” стало пониматься, как “спи”, по звуковому совпадению, и “Е”(при “ссупы”), как отрицание – то есть: “не спи”. 

     Попробуем, все же, определить исторически глубинную этимологию слова “Ессупы” У Василия Татищева читаем (1, с. 193): “император пишет, что “в пороге камни находятся крутые и высокие, которые будто острова кажутся”. (Курсив А. К.). Исходя из такого описания, название первого порога “Ессупы” должно осмыслятся, как скопление – (собрание) островов... 

    Перед тем, как волочить, ради собственной безопасности, нашу утлую лодчонку мимо грозного “собрания”, позволим себе маленькое отступление от желания немедленно дешифровать этимологию слова “Ессупы”. В уже изданной нами книге “Иберийские тождества”, нами,  на основе лингвистического анализа, сформулированы следующие выводы (2, с. 174-175): “1. Славянские языки и иврит – языки родственные. 2. Между современным значением слова и его исходным прообразом имеется глубокая причинная – архетипическая связь. 3. Иврит и славянские языки восходят к единому этносу, имевшему распространение в позднем неолите и бронзовом веке на огромных территориях”. 

     Отсюда почти автоматически следует: 1а. Славянское “Ессупы” должно быть родственно какому-то слову или соединению слов на иврите. 2а. Между словом “Ессупы” и эквивалентом на иврите должна иметься причинная – смысловая – архетипическая связь. 3а. Транскрипция слова “Ессупы” и, соответственно, этимологическое значение – восходят к киммерийскому этносу – родоначальнику всех европейских этносов. 

     Итак: 

Ессупы \= скопление островов, 

     Здесь \= – знак архетипического тождества... То есть:

Ессупы \=  [Осэф(п) иим] 

    В данном случае вполне закономерна замена в родственных языках губного “ф” на “п”. Кстати, в иврите о возможности такой замены говорит правило при котором ф” в начале слова не произносится, но только “п”. И в итоге оказывается, что “Е” в “Ессупы” не имеет отрицительного значения. Но! – главное!! – название порога приобрело этимологическое осмысление при наиболее близком оригиналу сохранении транскрипции. 

     Представим себе на этом месте привал эпических времен, где мы сможем передохуть под сенью мирового дерева, корявые корни которого прорастают в языческие небеса. И во время этого краткого отступления от развиваемой темы, отдадим должное исследованиям Ирмы Хайнман, заверив всех будущих путешественников в страну недосягаемых миражей, что ни в коем разе не намерены пересматривать, перебирать, перекраивать или переосмысливать чьего-либо авторства. И уже, оглядываясь на это наше предупреждение, коснемся только наименования третьего порога из перечисляемых, опираясь на все ту же “Историю Российскую”, полюбившегося нам Татишева (1, с. 193): “Третий порог Геландры по-словенски Ихос, что, толкует император, шум порога.. Никто мне сего не протолкует, все же говорят, что оное имя не словенское, посему я верил, что оное имя русское было, а словенское, которое обык император прибавлять, по небрежению переписчиков пропусчено”. (Курсив А. К). 

     Логический разбор цитаты из Татищева, говорит о следующем: 

         I. Название порога Геландры (по-словенски Ихос) император К. П. толкует, как “шум порога”. 
       I I. Татищев, обратившись, очевидно, к специалистам своего времени, убеждается, что Ихос “имя не словенское”, потому что осмысленного толкования в словенском не найдено. 
     I I I. Это, как утверждает Татищев, означает, что имя “словенское, которое обык император прибавлять, по небрежению переписчиков пропуcчено”. 
     I V. В итоге мы должны признать, что названное имя третьего порога “Геландры” – русское (времен Киевской Руси!).

     Заглянем снова в Главу “Торговая деятельность русов” книги Ирмы Хайнман “Еврейская диаспора и Русь”. Она трактует название порога “Геландры”, исходя из иврита: “Русское название... <.......>  ...не имеет славянского эквивалента и означает “шумящий порог”. Норманисты не объясняют это название. На иврите “” (“гал на надир”) – “особый (необычный) шум волн”. 

     Сразу же оговоримся, что с трактовкой Ирмы Хайнман можно согласиться, но только отчасти.. 

     Мы понимаем, что дифференциация “Геландры” (разбивка на три ивритоязычных слова) вызвана со стороны И. Х. тем, что “” (вопль, причитание) является здесь эквивалентом слову  “шум”. Но при таком варианте нарушается точность транскрипции названного порога. Мы предлагаем иную разбивку – “” – “гал (h)анодер” [волна, пророчащая (обещающая пожертвование)]. Такая трактовка дает объяснение в этом контексте и слову “Ихос”. Если считать “гал (h)анодер” (“Геландры”) русским вариантом названия порога, то “Ихос” в славянском эквиваленте могло бы означать “” (беспощадный) – здесь “”отрицательная частица, “” [от глагола “” (щадить, жалеть)] 

     Такое с нашей стороны толкование дано с учетом того, что греческие толмачи и переписчики при Константине Порфирородном (византийском императоре и христианине) могли перевести иврито-славяноязычную транскрипцию “ихас”, как “шум порога” по совпадению с  греческим “ихос”, означающим “эхо”, “отголосок”, “окраску звучания”.

     Признаемся нашему читателю, что углубили этимологию наименования порогов, названных К. П., только в тех болевых точках (первый порог и третий), которые воистину в этом нуждались. Напомним также, что в настоящее время все днепровские пороги находятся под водой (в связи с возведенным Днепрогэсом). До этого перегораживания отрезок днепровского русла от Днепропетровска до  Запорожья пересекали девять порогов:  Старокодацкий, Сурский, Лоханский, Звонецкий, Ненасытецкий, Вовнигский, Будиловский (Лишний), Гадючий (Вольный).  Ошибочно было бы соотносить пороги, названные Константином Порфирородным, с каким-либо из ново-именованных (за исключением первого: Ессупы = Старокодацкий). Прочие соотнесения по смысловому признаку могут привести к ошибкам. Так, например, первый порог некоторыми исследователями соотнесен с Будиловским (Ессупы=не спи? =  Будиловский)... И в результате оказывается, что первый из названных К. П. порогов “Ессупы” в реальной цепочке  (вниз по течению) оказывается седьмым... На что же мы надеемся? – на то, что в будущем наука сможет установить идентичность имен с точностью, не вызывающей никаких сомнений даже у наших анти-интернационально-семитствующих скептиков! 

                                                                                                                              06.07.2008

Библиография:

1. В. Н. Татищев, Собрание сочинений: В 8-и томах: т. 1. История Российская. Часть 1.: Репринт с изд. 1962 г. М.: Ладомир, 1994. 500 с. / Гл. 16
2. А. М. Кобринский, “Иберийские тождества”, Иерусалим-Москва, 2007, 464

Примечания:

1Иван Григорьевич Сокульский (1940–1992) – украинский поэт /  эпиграф: строка из стихотворения “I твердне камiнь...”.
2Татищев, Василий Никитич (1686–1750) – русский историк и государственный деятель. Управлял казенными заводами на Урале, основал г. Екатеринбург, был астраханским губернатором. В 1739 представил в Академию наук Историю Российскую с самых древнейших времен, над которой работал  ок. 20 лет. Т. был составлен первый русский энциклопедический словарь – “Лексикон российской, географической, политической и гражданской” – до буквы “К”. 
3Константин VII Багрянородный (Порфирородный) [905–959] – византийский император 913–959, фактически 945–959, Сын Льва VI из Македонской династии. Уделял мало внимания  политич. и военным делам. Посвящал свое время гл. обр. занятиям науками и литературой. Его трактат “Об управлении империей” (составлен  между  946–953 ) содержит важные сведения о Киевской Руси. 
4Байер, Готлиб Зигфрид (1694–1738) – немецкий историк и филолог. Родоначальник норманской теории. Уроженец Кенинсберга, изучавший русские летописи в латинском переводе. Б. с 1725 года находился на службе в Академии наук в Петербурге, работал на кафедре восточных древностей и языков. Свои взгляды Б. изложил в работах по истории Скифии, о варягах и о Константине Багрянородном, изданных на латинском языке. 
5Ирма Хайнман в книге “Еврейская диаспора и Русь” употребляет слово “русов” с одним “с”, Татищев в своих сочинениях с удвоенным. 

Интернетресурсы: 

[1] В. Н. Татищев, История Российская // I, Гл. 16 .
[2] Ирма Хайнман, Еврейская диаспора и Русь // Торговая деятельность русов .

______________________________________________________________________________________________

 

п