ИЗ ЗАЯВЛЕНИЯ
ДЛЯ
ПРЕССЫ:
- Я, Койфман Евгений Леонидович [1], на протяжении ряда лет подвергся
обработке со стороны националистически настроенных лиц, таких, как Шраер,
Хасина, Магидсон, которые убеждали меня в необходимости выезда в Израиль,
изучении иврита, еврейской истории и культуры, формируя во мне убеждения в
исключительности евреев.
Долго и мучительно шел Евгений Койфман к своему главному выводу:
"Хочу предупредить всех знакомых и незнакомых мне евреев: не
поддавайтесь
националистической и сионистской пропаганде. Вы ничего не получите взамен,
кроме утраты Родины" [2].
Он был способным учеником.
Закончил строительный техникум. Увлекался поэзией,
сам писал стихи, занимался переводами.[3]. Знакомые хвалили...
их, говорили, что его
творчество достойно столичных журналов.
Однако, в редакциях придерживались иного
мнения, справедливо считая опыта Койфмана несовершенными в художественном
отношении, и это он воспринимал очень болезненно.
Постепенно накапливались обиды. К тому же, прибавлялись жизненные и
семейные неурядицы. Непризнанный "гений" обиделся сначала на
печать, а потом и на
общество. Обиделся и решил найти приют и утешение в иудейской религии. Тогда
же
мелькнула мысль о выезде в Израиль.
Оставив работу по специальности, считая ее слишком обременительной,
перебивался на временных и случайных заработках, пока не обосновался
истопником в днепропетровской синагоге[4]. Окунулся в изучение иудаизма, начал изучать
иврит.
Как-то в московской синагоге Койфман познакомился с одним из из
местных
прихожан и попросил его помочь в изучении иврита. Тот дал адрес некоего
Шраера.
-Ну-с, голубчик, - обратился к нему хозяин квартиры, представительный мужчина
лет шестидесяти, - рассказывайте о житье-бытье.
-Хочу изучить иврит и все-таки выехать в Израиль, хотя мне в этом и отказали.
Говорят, нет обоснованных мотивов для выезда, расстроенно поведал Корйфман.
-Ваша беда поправима, - снисходительно улыбнулся Шраер. -Поверьте мне как
члену-корреспонденту Академии наук, что при настойчивом желании, вы как и
любой
еврей, сможете осуществить свою мечту. И мы вам поможем.
На
следующий день явился Юлик Эдельштейн - учитель древнееврейского. Молча
разложил книги, включил магнитофон...
Затем новичком заинтересовалась жительница г. Москвы некая Наталья Хасина.
Узнав о том, что он решил любой ценой переселиться на "землю
обетованную",
просияла:
-Великолепно. Я буду оказывать всяческую поддержку вашему хорошо понятному
мне стремлению
ИЗ
ЗАЯВЛЕНИЯ
ДЛЯ
ПРЕССЫ:
- Я получил соответствующую литературу якобы безобидного религиозного
содержания, а на самом деле в ней в завуалированной форме содержится
подчеркнутая агитация советских граждан еврейской национальности к отказу
от своей Родины.
За
день до отъезда домой Шраер вручил ему несколько книг целенаправленного
характера, призванных вырабатывать у евреев чувство интеллектуального и
национального превосходства.
"Читая эти книги и беседуя со Шраером, Хасиной и другими, - рассказывает
Койфман, - я утвердился в дальнейшем в мысли, что мое место именно в Израиле,
где
я обязан приносить пользу "земле предков".
Вместе с книгами Шраер вручил мне ему и магнитофон для дальнейшего
совершенствования иврита, а кассеты с записями просионистского содержания дал
некий Виктор Фульмахт по рекомендации Хасиной.
ИЗ
ЗАЯВЛЕНИЯ
ДЛЯ
ПРЕССЫ:
-Я считаю, что мои знакомые, общавшиеся
со мной по месту моей работы,
Пороцкий Александр (г. Днепропетровск), Марков Леонид (г. Днепродзержинск)
и другие граждане еврейской национальности Бурда Семен, Кобринский Исаак (г.
Днепропетровск) [5]под воздействием таких лиц, как Шраер,
Хасина Наталья,
Магидсон Алла (г. Москва), а также под воздействием литературы
националистического характера и прослушивания "Голоса Израиля" становятся
на путь отказа от Родины[6]с целью выезда в Израиль.
Да. Койфману эти имена
хорошо знакомы. Ведь именно на них он обратил внимание,
когда пришло время отрабатывать гостеприимство и
заботу "наставников". Шраер и
Хасина вооружили его тактикой обработки нужных
людей. Никому не навязывайте
своих убеждений, учили они, привлекайте людей на
свою сторону знанием иврита,
истории религи. Особое внимание обращайте на слабых
в идеологическом отношении.
Столичные "друзья" не оставляли
его без внимания". Однажды приехала Алла
Магидсон, передала привет от Шраера и вручила
изданную за рубежом литературу просионистского характера, несколько
экземпляров журнала "Израиль сегодня". Вела
себя очень осторожно, даже не позволила
проводить на вокзал. Видимо,
почувствовала, что Койфман стал сомневаться в
порядочности столичных
"доброхотов", в целесообразности
выезда в Израиль. Начал думать о том, что он
и его покровители - не одного поля ягоды.[7]Этими своими впечатлениями
миссионерша поделилась с Хасиной и Шраером. Те,
кстати, и сами уже заметили спад
активности Койфмана. А когда узнали об изъятии у
него переданной литературы и
вовсе забеспокоились.
"Ни в коем случае не
говори, - испуганно шептала в телефонную трубку Хасина, - где
взял книги. Запомни, ты человек маленький, и если
расколешься, никто тебе не поможет".
Как-то подсознательно он
почувствовал, что на нем поставили крест. Однако решил
позвонить еще раз Хасиной и попросить ее об аудиенции. Ответ прозвучал сухо:
"У меня
сейчас гости, а на лето выезжаю из Москвы".
Последний звонок он сделал в апреле 1985 го- да. Хасина ответила однозначно:
"Не
до тебя. У меня есть новые люди".
...Иногда достаточно одной фразы, даже одного слова, чтобы вдруг совершенно
по-новому увидеть себя и свое окружение. Чтобы с ужасом понять, что никому ты
не
нужен, что ты простая пешка в чужих руках, в чьей-то бесчестной и грязной игре.
И остановиться за шаг до пропасти. Не каждому, правда, это удается. Ему
повезло - он
остановился.
"Если я здесь, у себя дома, для них маленький человек, - подумал
Койфман, - то кем
буду там, на чужбине? От кого и от чего хочу бежать? От родной земли,
вскормившей
и вырастившей меня? От земли, политой кровью раненного на фронте отца?
Оставить
старенькую мать, чтобы воссоединиться... со "сводным" братом,
присылающим
посылки- подачки из Израиля?"
Перспектива, что и говорить была безрадостной.
Вот тогда Койфман и сел писать заявление для прессы, которое закончил
словами:
-Я порываю полностью с теми, кто агетирует за выезд в Израиль,
осознаю
ошибочность своих убеждений и действий.
Заявляю, что полностью и бесповоротно
отказываюсь от своих "покровителей"
в лице Шраера, Хасиной и Магидсон, зарубежных друзей -
корреспондентов",
пытающихся защищать мои права.
Я никогда не был и не являюсь каким-то мифическим "активистом
борьбы за
репатриацию", у меня нет и никогда не было "родственников в
Одессе", якобы нанимавших адвоката для защиты меня на суде, и наказание
я получил
заслуженно, а не по "сфабрикованному обвинению", как об этом
говорит "Голос Израиля". Категорически отвергаю спекуляцию моим именем
за рубежом.
Мое заявление глубоко мною осознанно. Все последние годы моей жизни
подсказали мне самому, что я стал на неправильный путь, наносящий ущерб
как мне
самому, так и моей Родине - Союзу Советских Социалистических Республик, в
чем
я раскаиваюсь...".
Об этом своем решении, кстати, о том, как и почему он пришел к нему, сам
Евгений
Койфман расскажет в субботу, 19 октября 1985 года в 15 часов 20 минут по
днепропетровскому телевидению. [8]
В. Кудинов.
Днепропетровск.
Комментарии
вебмастера:
[1]
"Койфман Евгений Леонидович" - бывший житель г.
Днепропетровска,
репатриировался
в Израиль в 1988 г. В 1990 г. переехал в Америку. В настоящее
время
живет в Чикаго. Все тех, с кем он общался в процессе репатриации в Израиль,
считает
стукачами. Особенно ненавидит Александра Кобринского и обвиняет его
во всех
мыслимых и немыслимых грехах. При каждом удобном случае в разговоре
с
влиятельными людьми не забывает упомянуть Александра Кобринского, как
"графомана
и стукача". Пишет (или уже написал) публицистическую книгу
"Украинская
диаспора", в которой непременно "покажет и докажет" (или уже
"показал
и
доказал") кто есть кто. Часто посещает г. Днепропетровск. Очевидно,
желает
увековечить
себя в родном городе. Естественное желание. Ему нестерпимо хочется,
чтобы в
этом городе хоть какая-нибудь яма поимела название улицы
Койфмана-Мандельштама.
[2]"Вы ничего не получите
взамен, кроме утраты Родины" - фраза (смотри
также
комм. 6) по стилю и в том контексте, в котором она
употребляется, говорят о том,
что все газетные публикации, приводимые на этом сайте ("Давние страницы...")
написаны одним и тем же человеком. Отсюда следует, что автором статьи о "За
шаг
до пропасти, в которую его усиленно толкал сионизм остановился Евгений
Койфман" является не В. Кудинов, а Игорь
Пуппо. Кагебешники, вероятно, решили
показать, что "наставлением заблудших на путь истинный"
занимается не один
И. Пуппо, но и другие журналисты.
[3]"Увлекался поэзией, сам
писал стихи, занимался переводами" - в газетной
публикации на то время (1985 г.) не могла быть дана полная информация
о Евгении Койфмане, как о человеке творческом. "Писал стихи,
занимался
переводами" - имело конретное завершение в Израиле,
где в 1989 году в изд.
"Мория" вышла книга Е. Койфмана "Распятия
любви", цветная обложка, 288 стр.
На обложке: справа -
конкретная женщина (она, вероятно, на днепропетровском
пляже),
слева - сам Е. Койфман (он человек стеснительный - клеточки на рубашонке
гармонично
символизируются с упоминаем под его фотографией диссидентства и
сионского
узничества). Правда в его стихах этот рекламный ролик прокручивается по
другому -
"мне кажешься межзвездною, а я себе - нагим".
На мой взгляд поэзия
Евгения Койфмана традиционна. Учителями своими
Е. Койфман
считает П. Васильева, Б. Пастернака, О. Мандельштама, И. Бродского.
Учителя,
конечно же, весьма достойные, но величие у поименованных заключается
в
неповторимой индивидуальности. Но что мы находим в стихотворных пассажах
Евгения
Койфмана? - эклектический реминисценц отзвуков и отголосков и плюс к
этому
отсутствие попыток опробировать свои творческие возможности за пределами
вторичности:
"не унимая дрожь / и не скрывая ног / Не отнимая рук... / И целый
миг
почти / вершило время круг". У Пастернака ёмче, трагичнее и значимей -
"Скрещенья
рук, скрещенья ног, судьбы скрещенья..."
[4]"обосновался истопником в днепропетровской
синагоге" - обосноваться в
те годы в
синагоге истопником без спецразрешения или указания обкома партии и
КГБ было,
практически, невозможно - да к тому же еще и гражданину, подавшему на
выезд в
государство Израиль.
[5]"Кобринский Исаак (г. Днепропетровск)" - в покаянной статье
Евгений
Койфман по
указанию КГБ перечисляет фамилии супротивцев неколебимо стоящих
на своем и
требующих выезда в государство Израиль.
[6]"становятся на путь отказа от Родины" - смотри комментар.
пункт 2.
[7]"Вела себя очень осторожно, даже не
позволила проводить на вокзал. Видимо,
почувствовала, что Койфман стал сомневаться в порядочности
столичных
"доброхотов", в целесообразности выезда в Израиль. Начал
думать о том, что он
и его покровители - не одного поля ягоды".
Алла
Магидсон вела себя с Койфманом осторожно, потому
что смешно и глупо
вести себя со стукачом так, словно ты имеешь дело с медовым пряником.
Койфман,
насколько мне известно, не начинал сомневался, но изначально не
доверял "порядочности столичных "доброхотов", потому
что к самому понятию
порядочности относился весьма иронично.
Мне хорошо
известен круг людей, с которыми общался Койфман. Многих уже
нет в живых: Вала Морозова, например - поэта, погибшего во время пожара в своей
квартире. К чему здесь упомянуто это святое имя. А для вечности - к тому,
чтобы
вспомянуть и к тому еще, что если бы собралась днепропетровская тусовка
литераторов и разговор зашел бы о Валике. Морозове, то Евгений Койфман с
невинным и невозмутимым видом сказал бы следующее - "а вы знаете,
что квартиру
Вала Морозова подпалил Кобринский". И, если бы, ему возразили, что
Кобринский
давным-давно проживает на краю ойкумены, то Койфману и здесь море по
колено.
"У вас. - он сказал
бы днепропетровцам, - нашли приют палестинские террористы,
а Кобринский их духовный наставник - через них он и совершил свое
очередное
преступление".
А может
быть?... Ну а вдруг... ...господин Евгений Койфман прав во всех своих
несусветных выдумках, которые приходят ему в голову... И тогда Кобринский
виноват
во всем - даже в тех природных бедствиях, которые время от времени
обрушиваются
на Америку; и даже в том, что грозный тайфун уже находится по дороге в
Чикаго...
Никшни и
трепещи Евгений Койфман, ибо роковое уже в пути и оно тебя
настигнет!
[8]"Евгений Койфман расскажет в субботу... ...по
днепропетровскому
телевидению":
В статье В. Кудинова (И.
Пуппо?) "За шаг до пропасти..." выделены места ИЗ
ЗАЯВЛЕНИЯ
ДЛЯ..., сделанные Евгением Койфманом не только для
прессы,
ибо в этой же статье сообщается и о том, что Евгений Койфман о своем
возвращении
на путь истинный расскажет В СУББОТУ 19 октября 1985 года
в 15 часов
20 минут по днепропетровскому телевидению.
И вот этот момент
наступил и я, будущий вебмастер, прикованный к экрану
с
интересом вполне понятным, увидел жалкого и раздавленного Койфмана,
повторяющего
наизусть текст, жирно выделенный в статье, поминутно оглядываясь
на тех,
очевидно, которые руководили всей этой комедией.
Каково же было мое,
будущего вебмастера, удивление, когда Вал
Морозов,
упомянутый
в коммент. п. 8, сообщил, что слыхал это же выступление по
днепропетровскому
радио. Но еще большее удивление вызвали
последующие
еженедельно-субботние радио-теле-трансляции с участием Евгения
Койфмана.
И весь последующий 1986 год длилось, придуманное и продуманное
кагебешниками
издевательство - в СУББОТУ днепропетровским евреям
преподносили
испуганного Койфмана, как единственную молитву, которую они
должны
зарубить себе на пархатом носу.
<........................>
