.
Глава одиннадцатая
Только-только рассвело,
А уже не спит село.
Стук в окно:
- Адя, Матрена,
Распрамать твоя едрена,
Будя дрыхнуть, помело!
А Матрена не в долгу:
- Так вот сразу и бегу!
Хорошо тебе стучится -
Поуспел опохмелиться,
А вот я дак не могу.
Баб будить тебе не жалко.
Подь, стучись к своей давалке,
Бригадир ты наш Кузьмич,
Кобелина, старый хрыч!
Мой-то был всегда тверез,
Выцвели глаза от слез.
Умоталась, право слово,
И недоена корова,
Провались он, твой колхоз...
Стук в соседское окошко.
Успокоилась немножко,
И сидим уж всей семьей,
Семь домашних, я - восьмой.
Стол, видать, не знал про скатерть.
А со мною рядом Катя -
Дивота в семнадцать лет.
Раздирают платье сиськи,
А лицо!
Лицо артистки -
Юной Сёминой портрет.
Было как-то: я, скиталец,
Их случайный постоялец,
Что-то ей в углу «блям-блям».
Не ученый той науке,
Распустил в потемках руки -
Вмиг отведал по соплям.
Что ж, в любви не без ликбеза,
Сел на сук - с него не слезу,
Юность - горе не беда...
Вот и подана еда.
Выручалочка-картошка,
Соль в берестяном лукошке,
Требушиный холодец
И соленый огурец.
Для детишек-оглоедов
(Каюсь, грешный, что отведал)
Кружки выстроены в ряд -
В них Матрена льет обрат.
За свой век - где только не был,
Но нигде вкуснее хлеба
Не едал - хоть ты убей.
Лебеды в нем привкус горький,
В нем картошка, а для корки -
С гулькин носик отрубей.
И позавтракав «от пуза»,
Мордвинята-карапузы,
Что родились до войны,
По нужде и в дождь, и в стужу,
В заметь снежную и в лужи
Босиком - и хоть бы хны...
Нынче я в объезд не еду,
Прикорнуть бы до обеда,
Не
усталость это - лень.
Но хозяюшка Матрена,
До хлопот неугомонна,
Объявляет: - Банный день!
Печка русская в полдома,
На поду ковром солома. -
Да не жмурься ты, чудак.
Веники на лавке, рядом.
В баньку «входят» только задом
И выходят тоже так.
Успокой мне, Боже, душу.
Вижу я: моя Катюша -
Развеселые дела -
В чем мамаша родила.
Дождалась своей минуты.
В печку шустро, и как будто
То не явь, а дивный сон.
И забылось все на свете,
Что Матрена здесь и дети
И что сам я без кальсон...
А когда из тьмы березовой
Зад девичий бледно-розовый
Вдруг нацелился в меня,
Воспылал я весь и ахнул:
Ну, теперь-то шандарахну,
Не прожить мне больше дня.
Подстерег ее, одетую,
Добрым паром разогретую,
На окраине села...
Не судьба. Девица гордая,
Схлопотал опять по морде я -
Походя так, не со зла...
А под вечер чай вприглядку.
Старший развернул трехрядку
И, обученный отцом,
Нам завел о поле чистом .
И про пули, что со свистом,
Из кино про двух бойцов.
И притихли разом дети.
А Матрена:
В сорок третьем
Был жестокий, смертный бой.
Вася мой - отец ребятам,
С первых дней ушел солдатом
И в сраженьи подо Мгой
Замело его пургой...
.
<...............................>
_____________
.