Калбюбю Сариева
ИЗ ОСЕННЕЙ ТЕТРАДИ
1. Звенит в ночи далекий колокольчик,
и вторит легкой песенке его
копытный беспечальный перестук.
Во сне ли, наяву я это слышу?
А если там, в ночном, от табуна
отбился ненароком жеребенок?
Висящий на его игривой шее
тот колокольчик - вовсе не игрушка:
немолкнущими звуками своими
злых хищников отпугивать он призван.
Не спится что-то. Глядя в темноту,
все думаю о милом жеребенке.
Вот и луна на небе показалась,
и стал в окне виднее тополь желтый.
Что ж, осень и в мое село пришла.
2. Подобные моим печальным думам
качаются деревья на ветру.
Здесь, на пустынном берегу реки,
чернеет силуэт мой одинокий,
который виден небу. И, пожалуй,
оно в минуту эту не случайно
над головой моею зажигает
не просто звезды - огоньки надежд.
3. Оранжевой окраски, золотые -
давно ль на этих ветках трепетали
бесчисленные бабочки? Они
все, как одна, навеки упорхнули.
А где родник, даривший мне прохладу?
Он подо льдом, как будто под стеклом.
И мне уже к нему не прикоснуться
горячими губами. Стало зябко.
И, выйдя на дорогу, постояв,
я зашагала в сторону рассвета.
4. Перебесилась, кажется, природа:
на всем лежит молчания печать.
Не слышно ветра. А еще недавно
с дубов и тополей срывал он листья
и, зло шипя, гонял их по дорогам.
Еще недавно эти облака
гром изрыгали, молнией сверкали
и дождевыми струями вонзались
в сухую землю. Пыл свой поистратив,
теперь они, как видно, присмирели.
И небеса с печалью молчаливой
рассматривают стынущие лужи,
как фотоснимки собственные. Только
бегущая с горы соседней речка
не признает предзимнего безмолвья:
по-прежнему так молодо шумит.
5. Заполонив собою небо, птицы
направили далекий свой полет
в край, для меня неведомый и чуждый.
Гляжу на стаю, в чьем гортанном хоре
хочу печаль великую услышать,
печаль от расставанья с милым краем,
которому останется одно лишь -
пустые гнезда на ветвях качать
и ждать поры весеннего прилета.
Ну а пока что птицы улетают,
и мне от грусти никуда не деться.
Нет, им я не завидую нисколько,
как, впрочем, не завидуют деревья,
в родную землю вросшие корнями.
Кому я ближе - птицам или этим
стоящим надо мной карагачам?
Весной набухнут на деревьях почки
и явятся на свет живые листья.
Себя листом подобным ощущаю:
росла под солнцем, под дождем металась,
бывало, на ветру жестоком билась.
А если и покинула однажды
родную ветку, то, сказать по чести,
полет мой был недолгим и недальним:
оттуда, где пришлось мне приземлиться,
рукой подать до вековых корней.
6. Прощай, аил родимый! Не забуду
твоих печальных окон, что вослед мне
глядят и с пониманьем, и с упреком.
В руке - билет. Там, за горами, - город.
Сегодня я, подобно грустной птице,
покину землю детства моего.
Пер.
с киргизского Л. Аксельруд