.
16 декабря 1997 г.
Здравствуйте, уважаемый Гаврила
Никифорович. Рада была получить Ваше письмо.
Летом я передала ехавшему в Днепропетровск товарищу
книгу для Вас, он встретил
И. Пуппо, который обещал после прочтения ее –
передать Вам. Обещание свое он
выполнил, хотя и с большим опозданием.
Книгу эту мы задумали еще с
мамой, но как-то все не получалось написать. После ее
смерти у меня остался прекрасный архив, который и
послужил основой для моей книги.
Были живы еще и товарищи папы по железнодорожному
техникуму, и его двоюродная
сестра , все это, взятое вместе, помогло мне. А потом была большая любовь к ушедшим родителям, большое
желание рассказать о том, что мне известно. Так родилась эта книга.
Рада, что на Украине у
«Рембрандта» есть будущее. Папа нежно любил свою первую
родину, часто вспоминал ее, скучал о ней. Отсюда и
его желание незадолго перед
смертью – переехать в Молдавию, напоминавшую ему
его родину.
Очень жаль, что у Вас так
неважно обстоят дела со слухом. Неужели даже слуховые
аппараты не помогают?
Я в этом году потеряла
мужа, осталась одна. Чаще всего, правда, бываю не одна, а
живу с внучкой Дашей, которой скоро шесть лет. Мы,
еще был муж, разъехались с
дочерью, поэтому-то я оказалась одна. Дочь недавно
второй раз вышла замуж, первый
брак был неудачным. Дочь у меня журналистка,
училась в Литинституте, но бросила. Ей
25 лет. Сын Дмитрий – художник, очень похож на
деда, внешне, у него довольно часто
бывают выставки в разных выставочных залах.
Меня недавно приняли в
Союз писателей. Я долго сопротивлялась, как-то не видя
в этом смысла, а потом согласилась. Иногда
печатаюсь в разных журналах и газетах. Чаще
всего – пишу об отце или детское, или свои
стихи.
Как быстро идет время: вот
уже десять лет, как умерла мама. Она была очень высокого
мнения о Ваших переводах, как бы радовалась тому,
что Вами переведен «Рембрандт». Я
тоже очень рада.
Уже много лет мечтаю
приехать в Днепропетровск, да все не получается. А теперь это
совсем усложнилось. Мои сестры, братья – на
Украине, я одна в России осталась с детьми.
На наших улицах встречаю много украинских женщин,
которые торгуют творогом,
орехами и т. д., пытаясь заработать. Их обирают
милиционеры, они ютятся в уголках у
чужих людей, мерзнут на улицах. У меня всегда
сжимается сердце. Вот и разделились, вот
и стали самостоятельными, а кому от этого стало
лучше? Может быть, Вы иного мнения,
простите тогда меня. Но лично меня как бы отрезали
от Украины, как бы лишили ее, а
ведь там две улицы имени отца, два святых для нашей
семьи места – Днепропетровск и
Донецк. В Подмосковье тоже есть ул. Кедрина, но
музея нам с мамой создать там не дали,
да и Бог с ними. Несмотря ни на что, поэзия его
живет, редкий сборник или альманах
выходит без Кедрина. Я очень рада этому. Моя
маленькая внучка иногда в день по
несколько раз просит меня читать «Зодчих», этакая
малышка, а уже что-то почувствовала, уловила, поняла.
Всего Вам доброго, дорогой
Гаврила Никифорович. Желаю в Новом году не болеть,
хорошо себя чувствовать и работать, чтобы душа
пела. Когда что-то решится о
«Рембрандте», напишите. С уважением.
Светлана Кедрина.
.
<...................>