.
* * *
спите, чувства, я
не трону эту боль.
не заломит, не заплещется листвой.
у меня над изголовьем всё с собой –
эта память, эта плетка, этот вой.
там в подушке
похоронены слова,
не найти меня на бранном и на брачном,
и на смертном не застать меня, едва
день зайдется этим солнцем однозначным.
пусть горит оно
тебе и шелестит,
а я вышла по кровавой той росе
от улыбок и улиток – бог простит, –
прогуляться мне самой себе в овсе
с васильками, где
по памяти мы все
как стояли хороводом и гуськом,
так и выжили, – куда-то же ушли
этот дом, и эта улица вдали
с убегающим к скворешне молоком?