.
* * *
Белой шахматной ладьей
снился мне маяк над молом,
строем пешечным веселым -
парапет береговой.
Море с пеною у губ
хлестко щучило баклана:
мол, февраль зарылся рано
под фату миндальных куп.
Но по клетчатой доске -
по раскопкам херсонесским,
кроме солнца, было не с кем
пробираться налегке.
И зудело в голове
от любовного гамбита,
у разбитого корыта,
на таврической траве.
И не раз со дна времен
из ракушечных шкатулок
дистих юного Катулла
был
как жемчуг извлечен.
<.............................>