.
     Не опрокинуть бы Ковчег…

     Итак, с функцией «Антимессия» мы немного разобрались, уф-ф, теперь пришло время поговорить и про иные функции.
     Я должна рассказать вам, читатель, о концепте Мессии, принятой в каббале. Мессия 
состоит из двух ипостасей – Машиах Бен Йосеф и Машиах Бен Давид (Мессия сын Иосифа 
и Мессия сын Давида), это «команда», призванная Всевышним для завершения исправления мира. Два совершенно разных человека (и духовных понятия), они составляют одно 
неразрывное целое. Помимо всего, сын Иосифа гибнет (от рук злодея Армилуса), завершив 
свою миссию, и следом миру является сын Давида.
     В каждом поколении рождается человек, достойный быть Мессией – и сыном Иосифа, 
и сыном Давида. Они рождаются, проявляют себя, но мир… мир не видит их, не понимает 
их истинной сути. Отчего же? Да просто оттого, что Программа наша ещё не была в стадии 
Итога, в той стадии, когда мощь процессов станет явной всем и вся. И если (интуитивно) я 
могу размышлять об Армилусе или о роли Христа в истории, то про Мессию я ничего не 
скажу. Мне не хватит слов, точнее так – о Мессии я могу писать стихи, рассказы, но эссе не подходит к нему, слишком тесна эта «земная одёжка». Поэтому, вместо рассуждений на тему Мессии-Машиаха, позволю себе (широким авторским жестом) самоцитату из рассказа «Армагеддон длиною в жизнь».
     «Так вот, мой Машиах огромен и непостижим, но – одновременно – нет ничего проще, 
чем прижаться к его груди, обнять и вдыхать запах Цфата, перемешанный с сосновым 
духом весеннего дня. Представьте себе картинку: вместе с заревом нового дня появляется Машиах, задумчиво и неторопливо едущий на белом ослике в сторону Иерусалима, а 
следом за ним – миллионоголосье живущих, выглядывающих из окон, спешащих вослед, и умерших, восстающих из праха… Ай-яй-яй, скажете вы, бедный еврейский ребёнок, напридумывала, и нам эти майсы пересказывает. Ну и что, отвечу я, нас ведь много 
таких – бедных еврейских детей, знающих, что следом за Торквемадой и Гитлером 
придёт задумчивый и неторопливый Машиах, поглаживающий шею белого ослика и посматривающий – с нежностью – по сторонам на этих самых бедных еврейских детей, стоящих по обочинам дороги, поднимающейся к Иерусалиму, и поющих АЛИЛЛУЙЯ.»
     Вспомним о праотце нашем. Представьте, что 3800 лет тому назад, когда Авраам 
принял принцип монотеизма (а это всё – реальная история), то во всём мире существовали культы всяких-разных богов, человек просто-напросто психологически и исторически не 
был готов понять и принять невидимого, всезнающего, вездесущего Б-га. Ведь цивилизованные отношения только зарождались – в Месопотамии появился Кодекс 
Хаммурапи (свод законов, в котором введены некие права и обязанности), но 
человечество было тёмным донельзя. Авраам смог отделить зёрна от плевел, ввести 
Единобожие там и среди тех, кто смог понять.
     Но и намного позже, на стыке двух эр, мало что изменилось в мире, существовавшем вне 
круга веры, очерченного иудеями. Рим с культами многобожия правил повсюду (представьте 
себе метафору американской субкультуры: Голливуд, еда, одежда, рок-поп-идолы)... Человек 
не мог принять божественное и незримое. Идеология Рима распространялась по миру, 
физически империя была непобедима. Эта идеология несла с собой грубое и материальное, опошляя даже намёк на высшие силы. Лозунг «Хлеба и зрелищ» стал всепоглощающим 
монстром, тонкая духовная материя с трудом выдерживала его напористое наступление. 
Реальная тень исчезновения нависла над принципами, бережно охраняемыми иудеями.
     А теперь представьте себе гениальный ход, позволяющий людям понять и принять себя, 
но не так, как понимают иудеи, ибо были названы они «избранным народом» (почему – 
отдельная история, это требует долгого объяснения, но суть в том, что избранничество равно нелёгким обязанностям и обязательствам). Ход заключается в том, чтобы дать понять Б-га опосредованно, ввести новую фигуру – Сына Человечского, у коего будет всё, чтобы 
вызвать любовь, сочувствие, ненависть, весь спектр чувств, помноженный на великую 
трагедию в конце. Ведь Рим привык чувствовать. На голом чувстве были воспитаны 
миллионы, основой религиозного воспитания было развитие ощущений, плоть богов и 
богинь являлась объектом любования, тело входило в «систему ценностей», принятую и 
Римом, и миром. Что произошло? Появился Иисус, и его тело превратило «тело прекрасного 
бога» в «тело страдающего бога», бога, в котором сконцентрировано столь много 
человеческого… вместе с иными материями. Боль и величие оказались соединенными в 
кресте, к которому гвоздями был прибит человек. Вертикаль устремления к Б-гу и горизонталь земного соединились воедино. Моисею понадобилось подняться на гору Синай, взойти – в одиночестве и трепете – к Встрече, к Скрижалям, к новому отсчёту, а Иисусу – в ином одиночестве – повиснуть на кресте, воплотив боль земную и скорбь земную. Боль и скорбь пересеклись с иудейским стремлением в вышину, к Всевышнему… Потребовались четыре 
долгих века, чтобы новая-старая религия «пошла в люди». Духовный Рим был разрушен, физический Рим ослаб, перестал быть угрозой религии Единого, мир принял Человека, но 
вместе с ним и Б-га, служившего основой, опорой, отправной точкой... и Книгу Книг – наш 
с вами вечный учебник.

     А я принимаю Иисуса ровно в той мере, в которой я могу принять его. Он не мог не 
появиться, без него цивилизация пошла бы совершенно иным путём, а про иудеев и 
монотеизм сейчас и не вспомнили бы. Парадокс, но это так. Помимо всего, мой ум 
отказывается ниспровергнуть истину (для меня), гласящую «Кроме Б-га нет ничего» и не принимает попытки сделать Иисуса чуть ли не разбойником, а миллионы христиан – 
дураками. Одно из двух: либо в этом мире есть только одна абсолютная сила Творца, 
которому подвластно всё, и у Иисуса была своя миссия (для внешнего, неиудейского мира), либо… – Дарвин был прав, и мы произошли от обезьяны. Я верю в первое. Кстати, то же 
самое могу повторить по отношению к исламу, который «вынесен за скобки» этого эссе в 
силу моей слабой осведомлённости в нём (спаситель в этой религии назван Махди, 
антимессия – Даджал, и общий смысл весьма схож с иудейской интерпретацией).
     Представьте себе, что вы стоите на тремпиаде в ожидании отца. Моросит дождь, 
вечереет… Вы осматриваете подъезжающие машины, но, увидев не ту марку, равнодушно отводите взгляд. А в машины той марки вы вглядываетесь, в надежде увидеть то самое
лицо. И мы, и христиане осматриваем машины той марки, но нам нужны разные лица. Не потому, что плохо или хорошо, а потому что мы – разные. В нашей подкорке отпечатана 
пустыня, долгий путь домой, и нет в ней зрелищ, сонма богов… Мне – конечно же – претит попытка превратить человека в Б-га, но «Рим» до сих пор живёт в генах, и это – преходяще. Христианство расползлось вширь, не стало единой концепцией, не стало объединяющей 
силою. А иудеи во все времена закрывали двери для посторонних и соблюдали одни и те 
же обряды, не думая о том (да и не имея такой возможности), что «ЭТО ТЕЧЕНИЕ ИУДАИЗМА ЛУЧШЕ, А ЭТО ХУЖЕ», «ЭТИ – ИСТИННЫЕ ИУДЕИ, А ЭТИ – ТАК СЕБЕ». Кстати говоря, нынче 
этот расклад порушен, и иудаизм повторяет в чём-то печальный опыт христианства, кто-то 
знает, как лучше, кто-то уже познал Машиаха, кто-то понял и приватизировал Б-жественную истину. Для нас всех, дорогие мои, предлагаю – тезисом – фразу из уст Всевышнего: 
«Говорящие: отойди от меня, не подходи ко мне, ибо я святее тебя; эти – дым в ноздрях 
Моих, огонь (гнева Моего) пылает целый день.» Это цитата из пророка Исаии (65:5). Я бы 
выбила эти слова на могильных плитах всех инквизиторов по сути и по духу.
     А вот интересное предисловие: «Я доступен был для тех, которые не спрашивали Меня, обитаем был для тех, которые не искали Меня. Сказал Я :»вот Я, вот Я!» – народу, который 
не назван был именем Моим. Простирал Я руки Мои целый день к народу непослушному, ходившему путём недобрым по замыслам своим. Народ, гневящий Меня пред лицом Моим постоянно; приносящие жертвы в садах и воскуряющие на кирпичах. Обитающие в могилах 
и в скрытых местах ночующие, едящие мясо свиное, и отвар гнусный в сосудах их»...
     Многочисленные комментаторы недоумевают: по поводу какого народа сказано это? К 
иудеям не подходит определение «едящие мясо свиное, и отвар гнусный в сосудах их»… Христианство и Исаия – понятия разновременные (Исаия жил раньше Христа более чем на 
два столетия). Так к кому же, помимо иудеев, обращался Господь, к кому Он простирал 
руки?
     ОСМЕЛЮСЬ ПРЕДЛОЖИТЬ МОЮ ВЕРСИЮ, заглянув и вчитавшись в текст на иврите (о, 
знали бы народы, сколько пластов скрыто от них, сколько смысла стоит за простыми 
сочетаниями букв в языке ТаНаХа!). Так вот, отрывочек «Обитающие в могилах и в 
скрытых местах ночующие» ДОСЛОВНО звучит так: «hа-йошвим бе-кварим (сидящие в 
могилах) у-ве-н'цурим йалину (заночуют в убежище)». Здесь следует обратить внимание, во-первых, на игру настоящего времени и будущего (об этом было уже сказано выше), а 
во-вторых – на употребление слова «Н'ЦУРИМ» в значении «убежище». Существует (и существовало) широко распространённое ивритское слово «миклат» – от корня 
«коф-ламед-тет» («приём»), напрямую означающее «убежище». Однако, здесь применено 
иное слово – «Н'ЦУРИМ» от корня «нун-цадик-рейш» (цитирую по «Еврейско-русскому 
словарю» Михаэля Дрора, редакторы Шломо Эвен-Шушан и Иехезкель Керен):
«нун-цадик-рейш» – 1) «хранить, стеречь, беречь»; 2) «ставить на предохранитель»; 3) «крестить, 
обращать

в христианство»; 4) «отпрыск». От того же корня позднее произошло слово «НОЦРИМ» – христиане, ранее – секта назореев (в греческой транскрипции) или назареев (в латинской).
     Я смею предположить, что пророк рассказал о современной ему общине эвионитов 
(эбионим), которая зарождалась на его глазах. Эвиониты проповедовали отречение от всех 
благ мира сего, то есть нищету – духовную и материальную. Вплоть до «сидения в могилах» – апогея самоотречения. Община эвионитов просуществовала до конца Вавилонского плена. 
В эпоху Второго Храма эвиониты растворились в движении перушим (евангельские 
фарисеи). Итак, упоминание этих превозвестников христианства сделано в настоящем 
времени, а чёткое указание на христианство записано во времени будущем, что вполне естественно.
     Я считаю (заметьте, это всего лишь моё мнение), что приведённый отрывок из Исаии указывает на право христианства называться Б-жьим Промыслом («Сказал Я :»вот Я, вот 
Я!» – народу, который не назван был именем Моим. Простирал Я руки Мои целый день 
к народу непослушному…») и одновременно показывает всю меру дальнейшего гнева 
(«Народ, гневящий Меня пред лицом Моим постоянно…»).
     Определим христианство «необходимым этапом». Необходимость этого введения не 
является парадоксом, напротив – для того чтобы получить тот Итог, к которому мы сейчас направляемся, в Программу нужно было ввести не строгие параметры, отвечающие 
ограничениям – да/нет, хорошо/плохо, истина/ложь, белое/чёрное, но нечёткие определения – 
почти да, почти хорошо, почти истина, почти белое, либо – скорее нет, скорее плохо, скорее ложь, 
скорее чёрное. Было необходимо учесть «человеческий фактор» из-за неспособности 
человечества (как единого целого) идти ровной дорогой, не сбиваясь с курса, не впадая в 
ересь, спесь, глупость, язычество. Только Великая Любовь могла породить такую Заботу о 
нас, только Великая Нежность и Милосердие помогли нам не пропасть во тьме 
средневековья, помогли выжить в страшные годы инквизиции и не задохнуться в пыли 
крестовых походов, не утонуть в крови погромов и пережить газовые камеры – помогли и 
помогут выстоять перед безумием века нынешнего.
     Тем, кто любит технические детали, напомню о понятии «нечёткая логика» или «fuzzy 
logic». Она доказала свою эффективность при управлении многомерными, нелинейными 
и меняющимися во времени процессами. Нечётко-логический контрллер разрабатывается 
по лингвистическим правилам. Построение систем интеллектуального управления по этой 
схеме включает следующее:
     1)определение входов и выходов системы управления (начало пути/конец пути);
     2)задание для каждой из входных и выходных переменных функции принадлежности (Добро/Зло – Мессия/Антимессия);
     3)разработка базы нечётких правил (введение «иных» монотеистических религий);
     4)выбор и реализация алгоритма нечёткого логического вывода («религиозный 
разброс»);
     5)анализ процесса поведения созданной системы (несовершенный мир по пути к 
конечной цели Творения – совершенному миру)
     И если «обычный» алгоритм порождён сухим чревом расчёта, то алгоритм, построенный 
с учётом «нечёткой» логики, очеловечен, он делает поправку на «человеческий фактор»: 
промахи, ошибки, недосыпание, надоевшего начальника, семейные неурядицы… он знает, 
что мы – ЧЕЛОВЕКИ и будем совершать ошибки…
     Да, я считаю христианство «отклонением от курса». И ислам – тоже. Но отклонением не роковым и глупым, а –богоданным. Данным нам из милосердия, любви, желания охранить 
нас от нашего несовершенства.
     В одной газетной публикации Леонид Утёсов рассказывал байку про утлое судёнышко, ходившее в начале прошлого века между Одессой и Батумом. Провожающие махали с берега платочками, отплывающие собирались около борта – помахать ответно. Их было немало, и 
бедное судёнышко начинало опасно крениться. Тогда боцман кричал:»Идиоты, к другому 
борту,» – и все пассажиры бросались в противоположную сторону, обрекая судёнышко на 
новый крен… Так вот, борта этого судёнышка – или нашего Ковчега – границы допустимого 
(т.е. – монотеизм «от борта до борта»; язычество остаётся «за бортом» и за пределами наших рассуждений), а «осевая линия» – идеальный вариант. Для того, чтобы нам всем собраться 
вдоль некой идеальной линии, «толпе» потребуется пометаться «от борта к борту», в 
процессе этих метаний всё больше «пассажиров» будет задумываться «а туда ли мы бежим, 
в том ли направлении?» Система постепенно будет приходить в желанное равновесие, мы – вместе с ней, а наш Ковчег поплывёт под мерное покачивание волн и пристанет к своей Вершине…
_____________________

     Должна упомянуть о том, что многие критики пытаются «расчленить» Исаию на нескольких 
пророков-писателей, вносящих изменения «по обстоятельствам». Я совершенно согласна с приведённым ниже отрывком из словаря Брокгауза-Эфрона и не думаю, что подобным суждениям надо уделять большее внимание.
       Итак, цитата из электронной версии Ф.А. Брокгауз,И.А. Ефрон, «Энциклопедический словарь», 
ВОЛОГОДСКАЯ ОБЛАСТНАЯ УНИВЕРСАЛЬНАЯ НАУЧНАЯ БИБЛИОТЕКА.
       (Примечание: В старых источниках имя пророка пишется через «i» – «Исаiя», поэтому в современном 
написании приняты варианты «Исайя» и «Исаия» – через «й» и через «и». В названной электронной версии 
принято написание «Исайя», так оно сохранено и в цитате. – В.О.)
       Про Исаию.
     «…О жизни его мы знаем немного. Он был сын Амоса (но не пророка этого имени), жил в 
Иерусалиме, был женат и имел двух сыновей. На пророческую деятельность был призван видением, 
о котором он сам рассказывает в VI главе своей книги. Он всецело отдался своему высокому 
призванию и действовал в течение 60 лет, в правление Иудейских царей Озии, Иоафама, Ахаза и 
Езекии (с 768 г. до Р. Хр.). В течение этого времени он видел несколько перемен в царстве Иудейском, 
и если при царе Езекии замечается сравнительный подъем религиозно-нравственного смысла в 
иудейском народе, то это несомненно было результатом неутомимой деятельности пророка, который, 
подобно прежним великим представителям пророческого звания, смело и безбоязненно говорил правду царям. По преданию, он потерпел мученическую кончину и был распилен деревянною пилою. Под его 
именем известна особая книга, которая стоит в Библии во главе так назыв. четырех великих пророков. 
Книга пророка И. состоит из 66 глав и представляет собою богатый материал для ознакомления с современным состоянием не только еврейского, но и других народов. Содержание ее составляют, 
главным образом, пророчества о судьбе как еврейского, так и других народов. Особенную 
знаменитость в христианской церкви он приобрел своим пророчеством о Мессии (Еммануиле: 
гл. VII и IX)…»
     «…Новейшая критика пытается расчленить эту книгу, и последние 27 глав приписывает другому 
Исайе, который, будто бы, жил уже во времена плена вавилонского (с целью придать пророчествам о Вавилоне и Кире естественный характер). Но это предположение встречается с большими 
затруднениями, и главнейшее из них заключается в самом стиле и языке книги. Писатели, жившие 
во время плена вавилонского, не могли избегнут влияния языка и культуры Вавилона, и потому в их произведениях замечаются следы халдейского языка (как это заметно у Иеремии и особенно у 
Иезекииля). Между тем вся книга И., не исключая и последних глав, написана чистейшим, можно 
сказать классическим еврейским языком, каким он именно был в лучший период его развития, до 
плена. Главные исследователи книги: Гезениус (1821), Гитциг (1833), Эвальд (2-е изд. 1867-68), Делич. 
См. нов. монографию S.К.Driver, «Isaiah, his life and times» (Л., из cepии «Men of the Bible»).»

<....................>

_____________________________________________________________________________________________
п