.
       *   *   * 

     Я река. Я теку и мелею. 
     По камням, разбиваясь, лечу... 
     Я легко вас люблю и жалею, 
     даже если жалеть не хочу. 
     Я омою вас теплой водою, 
     прожурчу вам любые слова, 
     назову я вас первой звездою, 
     даже зная, что я не права. 
     Я такая. Я очень плохая. 
     Доброта моя – чистый расчет. 
     По пустынным полям протекая, 
     я втекаю, куда повлечет. 
     В эти теплые летние воды 
     окунуться любому под стать. 
     Не ищу я любви и свободы, 
     не хочу я, как птица, летать. 
     Я теку неизвестно откуда 
     и теку неизвестно куда. 
     Я скорее природное чудо, 
     что бывает едино из ста. 
     И теку я как будто без дела, 
     но лишь стоит к реке подойти, 
     и покажется вам, что предела 
     нет свободе на вашем пути. 
     Окунаясь в бурлящие воды, 
     Бесконечные воды мои, 
     по глотку отпивая свободы, 
     вы погубите души свои. 
     Я такая. Я очень плохая: 
     я забыть и простить не могу. 
     Я река без конца и без края, 
     я теку и теку, и теку... 
     И покуда еще вы живые, 
     дорогие друзья и враги, 
     будто раны на мне ножевые, 
     остаются все ваши глотки. 
     И покуда вам, кажется, просто 
     возвратиться, чтоб снова испить, 
     поднимаясь до вашего роста, 
     я в себе вас могу утопить. 
     Утоплю я в себе вашу душу, 
    

если близко подступитесь вы. 
     Вам не будет дороги на сушу – 
     там вы станете вовсе мертвы. 
     Там вам будет и пусто и худо, 
     вас обратно заманит вода. 
     Вам не выбраться больше отсюда – 
     доброта моя – не доброта. 
     Надо мною сгущаются тучи, 
     и на дне моем холод и тьма. 
     Я вас черной тоскою замучу, 
     вы со мною сойдете с ума. 
     Я река без конца и без края. 
     Никого не могу я согреть. 
     Я такая, я очень плохая, 
     доброта моя – чистая смерть... 
     И со дна моего, среди ночи, 
     успокоясь под тяжестью вод, 
     будут ваши стеклянные очи 
     на зеленый глядеть небосвод. 
     Ваша тень, ваше зренье пустое, 
     ваша боль, 
     ваша песнь, 
     ваш пророк, – 
     я питаюсь, как вы, пустотою 
     между этих немыслимых строк... 

                                                   1991