В последние годы своей жизни Виталий Аронович
Рубин (1923-1981) был самым известным советским, а точнее антисоветским,
синологом. Его жизнь и научная деятельность продолжили великую отечественную
традицию превращения фактов личной биографии в мотивы творчества и, наоборот,
своих интеллектуальных достижений в знамения собственной судьбы. Через
изучение древнего Китая В. А. Рубин осуществил то, что на Западе называется
самоидентификацией, а на Востоке -
самопреодолением, и это, в свою очередь, позволило ему открыть единое
экзистенциальное измерение, связующее Китай I тыс. до н.э. с Россией XX
в.
Важнейшие вехи на этом пути таковы. 1940 г. - поступление
на исторический факультет МГУ, 1941 г. - запись добровольцем в ополчение,
но в скором времени окружение и кратковременный плен. Затем побег и вновь
участие в боях. В 1942 г. факт трехдневного пребывания в плену стал основанием
для исключения из артиллерийского училища и помещения в спецлагерь, где
В. А. Рубин заболел туберкулезом позвоночника. В 1948-1951 гг. он - опять
студент исторического факультета МГУ. В 1960 г. - защита кандидатской диссертации
«"Цзо-чжуань" как источник по социальной истории периода Чунь-цю», основные
положения которой отражены в помещенных ниже статьях II и III разделов,
в 1970 г. - выход в свет монографии «Идеология и культура древнего Ки-тая
(четыре силуэта)», позднее опубликованной в США (V.A.Rubin. Individual
and State in Ancient China. Essays on Four
Chinese Philosophers. N.Y., 1976) и полностью входящей в состав настоящей
книги.
С 1972 по 1976 г., подав документы на выезд в Израиль
и получив со скандалом отказ, вызвавший международный резонанс, В.А.Рубин
всеми силами, как в 40-е годы - с фашизмом, лагерным инобытием и туберкулезом,
боролся с социально-нравственной заразой, превратившей Святую Русь в Империю
зла. В 1976
г. заклятие компетентных органов пало, и знаток государственных тайн,
почерпнутых из древнекитайской литературы, был отпущен на волю в землю
обетованную, где и стал профессором Иерусалимского университета. Этот последний
и наиболее счастливый по внешним обстоятельствам период жизни В. А. Рубина
был прерван в
1981 г. трагической гибелью в автомобильной катастрофе.
Воистину пути Господни неисповедимы, и «путь
(дао), который может быть взят в качестве пути, не есть постоянный
путь» («Дао-дэ-цзин», параграф 1). Эта всечеловеческая, если не надчеловеческая
мудрость таинственно и грозно просвечивает как сквозь судьбу, так и сквозь
миросозерцание В.А.Рубина. В наших
палестинах с ним произошло нечто подобное превращению Савла в Павла:
патриот-доброволец стал диссидентом-сионистом; в немецком плену он, чистокровный
еврей, остался жив, а в земле обетованной, на исторической родине, трагически
погиб. Поразительно совпадение судьбоносных узлов жизненной линии В. А.
Рубина с такими же вехами жизни совершенно иного человека, придерживающегося
иных взглядов и ценностей, но общезначимо
воплотившего в своих словах и делах христианский принцип: истина есть
свобода (Иоан. VIII, 32). Этот человек, ставший в нашей культуре своеобразным
символом и, в качестве такового обретший надличностные характеристики,
- А.И.Солженицын. Как и он, В.А.Рубин видел смерть на войне и жизнь на
каторге, находился между жизнью и смертью в безнадежной болезни, но чудесно
исцелился, пытался постичь законы истории и отстоять права личности, в
результате чего получил международную известность и оказался вне родины.
Замечательна общность идейного движения в обоих случаях: от политической
истории (России - у одного,
Китая - у другого) к дыханию почвы и судьбы (русского народа - у одного,
еврейского - у другого)*
По собственному признанию, в синологию В.А.Рубина
привело «эдипово» стремление превзойти своего отца, А.И.Рубина, философа
и полиглота, великого эрудита, знавшего все на свете, кроме китайского
языка. Но изначальный импульс отталкивания от иудейско-христианской культуры
в конце концов бумерангом привел В. А. Рубина в Иерусалим. Физически этот
духовный процесс проявился прямо противоположным образом: на китайскую
землю (точнее, в преддверие к ней - на Тайвань) наш синолог смог впервые
попасть лишь как гражданин Израиля.
Хотя пространственно движение В.А.Рубина в
Китай напоминало путешествие из Москвы в Петушки, в идеальном плане Срединное
государство ему было также доступно и хорошо знакомо, как Петушки - Венедикту
Ерофееву. Два взаимно противоположных качества В.А.Рубина сделали особенно
продуктивным его
погружение в синологические глубины, подобно делосскому водолазу. Эти
качества, унаследованные от отца или в целом от еврейской духовной традиции,
- интерес к философскому умозрению и внимание к жизненной практике.
Интерес к философскому умозрению позволил В. А.
Рубину, формально не являвшемуся профессиональным философом, стать в 1960-е
годы наиболее сведущим в СССР специалистом по истории китайской философии.
В свою очередь, такая квалификация давала ему ключ к пониманию китайской
истории вообще, поскольку
он осознал, что философия в ней играет центральную роль. Будучи до
предела социально ангажированной, выполняя и религиозные и научные функции,
эта философия должна была быть очень земной и практичной. Указанные свойства
В.А.Рубин с успехом обнаружил в конфуцианстве. На фоне широко разливавшихся
дифирамбов в адрес исторически прогрессивного легизма, народолюбивого моизма
и
атеистически-материалистического революционного даосизма он сумел показать
антиличностные и антикультурные тенденции этих учений, противопоставив
им последовательную демонстрацию гуманистического и культурно-созидательного
пафоса конфуцианства, в те годы весьма не жалуемого ни в СССР, ни в КНР.
Вместе с крупнейшими китайскими мыслителями XX в. В.А.Рубин верил в грядущее
восстановление конфуцианской культуры в Китае, что с течением временистановится
все более вероятным.
Обостренное внимание В.А.Рубина к окружающей
социальной действительности, с одной стороны, соответствовало характеру
изучавшегося им предмета (в практицизме он видел большую близость китайской
философии с еврейской мыслью), с другой
стороны, давало возможность выявлять в этом предмете новые аспекты.
Так, размышления о сталинском тоталитаризме привели ученого к фундаментальному
выводу о том, что родоначальником тоталитаристского учения об обществе
и государстве был не итальянец Ник-коло Макиавелли (1469-1527), а живший
почти за
две тысячи лет до него китаец Шан Ян (390-338 гг. до н.э.).
В целом сочетание философской абстрактности
с жизненной конкретностью в предмете и методе стимулировало у В.А.Рубина
интерес к экзистенциалистским трактовкам ряда феноменов китайской классической
философии. В частности, он пришел к очень глубокой и позднее развернуто
подтвержденной другими
исследователями мысли об особой природе основных конфуцианских категорий
- своего рода экзистенциалов, соединяющих описание с предписанием, истинностность
с ценностностью.
Научный подход В.А.Рубина всегда отличался
строгим рационализмом, с помощью которого он проводил плодотворную критику
как догматических рассуждений о формациях и классовой борьбе в древнем
Китае, так и малообоснованных гипотез
вроде теории особого этапа ораторского искусства в истории китайской
литературы. При этом В.А.Рубин сам не чурался смелых исторических реконструкций,
обнаружив, в частности, в древнекитайском обществе элементы демократии
в виде народного
собрания. В целом научное творчество В.А.Рубина было ориентировано
на проблемы классической синологии. Со времени опубликования его работ
по основным затрагивавшимся им темам появилось значительное количество
публикаций и у нас, и на Западе, не говоря уж о Китае. Однако предлагаемые...
... избранные труды ученого, несомненно, будут интересны современному читателю.
Этот плод более чем двадцатипятилетних (от конца 50-х до начала 80-х годов)
исканий напряженной и честной научной мысли, питаемой гражданской страстью,
покоряет сочетанием
откровенности и строгости, теоретичности и злободневности.
А.И.Кобзев
___________
* Произошедшее уже после написания этих строк многообещавшее
прибытие А.И.Солженицына в Россию обернулось возвращением пророка в отечество
свое, т.е. публичной десакрализацией кумира, а значит, его символической
смертью. Дай Бог ему, конечно, долгих лет несимволической жизни.
______________________________________________________________________________________
|