.
Заключение (5-IV)
Судьба даосизма на протяжении веков
полна удивительных контрастов. Учение, которое столь настойчиво подчеркивало
безразличие к суете жизни и проповедовало спокойное приятие смерти, во
II в. до н.э. послужило основой религии, ставившей себе целью отыскать
средства к долголетию и бессмертию. В это время в Китай проник буддизм,
и по образцу буддийской религиозной организации была создана даосская церковь
с многочисленными храмами и монастырями и появился даосский классический
канон («Дао-цзан»), насчитывающий свыше тысячи сочинений. Одним из основателей
даосской религии был Чжан Лин, завоевавший популярность тем, что он обучал
способам достигнуть долголетия и изготовлял эликсир бессмертия. Во второй
половине П в. до н.э. в Сы-чуани, на Западе Китая, он основал даосскую
секту, с адептов которой собиралось по пять мер риса (откуда и ее название
«Учение пяти мер риса»). Последователи Чжан Лина назвали его «небесным
учителем», и это на некоторое время стало официальным титулом, перешедшим
по наследству к его потомкам. Они считались главами даосской церкви, но
на самом деле не пользовались особым авторитетом среди большинства даосских
жрецов.
Революционные потенции даосизма как крестьянской
утопии нашли выражение в учении другой даосской секты, созданной в восточных
районах Китая Чжан Цзюэ, современником Чжан Лина. «Учение великого спокойствия»,
которому следовала эта секта, говорило о том, что после свержения Ханьской
династии наступит новое царство всеобщего спокойствия, счастья и равенства.
Последователи Чжан Цзюэ не ограничивались одними обещаниями; они создали
сельские общины, в которых старались осуществить принципы равенства, и
мощную военную организацию, попытавшуюся в первый день 184 г. молниеносным
ударом захватить власть в стране. Эта попытка не удалась, и восстание (названное
«Восстанием желтых повязок») было через некоторое время потоплено в крови.
Учение, впоследствии получившее наибольшее
распространение среди даосов, коренным образом отличалось от взглядов Лао-цзы
и Чжуан-цзы, хотя Лао-цзы и стал одним из главных даосских божеств. Это
новое учение было разработано Гэ Хуном (253-333 гг.), автором трактата
«Бао-пу-цзы» («Учитель Обнимающий простоту»), объединившим даосскую магию
и оккультизм с конфуцианской этикой. Сурово осуждая Чжуан-цзы за безразличие
к жизни и смерти, Гэ Хун говорил, что человек может достичь бессмертия,
если он будет придерживаться определенной диеты и образа жизни. Придавая
особое значение питанию, Гэ Хун доказал, что основой диеты будущего бессмертного
являются составы, содержащие золото и ртуть. Даосы разработали и множество
других методов «достижения бессмертия». Некоторые из них исходили из того,
что главной причиной старения является использование органов чувств, представляющих
собой отверстия, через которое ускользает жизненная сила; чтобы предотвратить
это, даосы рекомендовали затыкать уши и не напрягать зрение. Существовали
и предписания, относившиеся к сексуальной гигиене и к методам правильного
дыхания.
Отказавшись от аморализма, свойственного Чжуан-цзы,
Гэ Хун выдвинул своеобразную «теорию заслуг», согласно которой выполнение
вышеупомянутых предписаний недостаточно для достижения долголетия: необходимы
еще и добрые дела. Каждое доброе дело вознаграждается продлением срока
жизни от трех до трехсот дней; в качестве наказания за злые дела срок жизни
сокращается. Гэ Хун писал, что те, кто хочет стать бессмертным, должны
рассматривать верность, сыновнюю почтительность, искренность и любовь к
людям как основные правила поведения. Даосская религия, с течением времени
приобретавшая все более синкретический и расплывчатый характер и воспринимавшая
наряду с конфуцианскими и буддийские элементы, стала в конечном счете суммой
разнообразнейших народных верований; среди даосских богов имеются исторические
личности, обожествлены профессии, идеи, части человеческого тела, растения,
животные и т.д. Образованная элита смотрела на эту религию с презрением.
Однако влияние даосской традиции на китайскую
культуру выход1гг далеко за пределы религии. Как показал английский ученый
Дж.Нидэм, автор многотомного труда, посвященного китайской науке, даосизм
как идейное течение способствовал развитию в Китае протонаучных знаний.
Даосские мыслители, зачарованные природой и призывавшие, отрешившись от
суетной повседневности и забот о карьере, отдаться созерцанию ее великолепия
и многообразных изменений, должны были рано или поздно перейти от наблюдения
к эксперименту. Этому переходу способствовало уважение к ремесленному труду
и отвращение к книжной учености, свойственное Чжуан-цзы, и поиски эликсира
бессмертия, которым с первых веков нашей эры стали предаваться поклонники
даосизма. Целый ряд известных даосов проводил большую часть времени у алхимического
котла. К подобным занятиям восходит китайская фармакология, а в значительной
мере и медицина.
Даосская протонаука была сродни магии: экспериментирование
сопровождалось заклинаниями. Но эта особенность была свойственна первым
шагам в исследовании природы не только в Китае, но и в Европе. Возможность
отличить магию от науки появляется в истории человечества сравнительно
поздно, и еще в XVI в. в Европе наука обычно называлась естественной магией.
Кеплер занимался астрологией, и даже Ньютона называли «последним из колдунов».
Дифференциация между основанной на эксперименте наукой и магией возникла
лишь тогда, когда методика длительного экспериментирования в одних и тех
же условиях и проверки достигнутых результатов стала использоваться для
изучения общих закономерностей природы. В Европе это произошло лишь в XVII
в., в Китае же наука самостоятельно не возникла.
Даосизм, наконец, оказал огромное влияние
на китайское искусство, обязанное этому учению блистательным своим достижением
- пейзажной живописью. Будучи сначала всего лишь фоном портрета, пейзаж
приобрел затем в китайском искусстве значение самостоятельного жанра, затмившего
портрет. Произведения первых китайских пейзажистов, относящиеся к IV-V
вв. н.э., показывают, какое влияние оказало на них свойственное даосизму
стремление к слиянию с природой, к тому, чтобы человек почувствовал себя
причастным великому целому мира гор и рек. Об этом свидетельствуют слова
Ван Вэя (415-443): «Ветер поднимается из земных лесов, вода, пенясь, стремится
в потоке. Увы, нарисовать это невозможно движениями пальцев руки. Для этого
нужен дух, вселяющийся в леса и воду. Такова природа живописи» {292}.
<...............................................>
______________________________________________________________________________________
|