.
ПРОЩАНИЕ
Всю жизнь он отставал
от меня.
Он родился на три месяца
позже, в марте 32-го.
Он пошел в школу в 40-ом
году, отстав от меня на год.
Зато получив медаль.
Сохраняя дистанцию,
он поступил на филфак университета, когда я был уже на втором курсе. И
не заметил его.
Проучившись один семестр,
он, подчинившись отцовской
воле — «филолог — это не профессия», перешел
в ДИСИ
(Днепропетровский строительный институт) и окончил
его в 56-ом. Отстав от меня уже на два года.
Мы опять разминулись.
Не только во времени, но и в пространстве: я в 54-ом уехал по назначению
в Казахстан,
он, в 56-ом, — по назначению под Сталинград.
Я возвратился в 55-ом,
он — в 58-ом. Увеличив дистанцию между нами еще на один год. Не думаю,
что он на-
меренно избегал этой встречи, она была неизбежна
— мы
жили в одном городе и оба писали стихи. Просто
он всегда
отставал.
А потом уже я увеличил
дистанцию между нами — уехал
в Германию.
В 2005-ом, через почти
полстолетия (!) знакомства, я
вновь посетил прелестный уголок — гостеприимный
дом
моего друга. И снова, как всегда, — интеллектуальный
треп,
стихи. И оба, хотя чувствовал он себя плохо,
как бы сгово-
рившись, не упоминали о болезни.
И только когда я собирался
уходить, чтобы назавтра
уехать, он вдруг сказал:
— Обещай, что, когда
я умру, ты напишешь обо мне.
— Ты в этой игре всегда
был отстающим, — сказал я. —
Так что по правилам...
— Обещаю, — сказал он.
— Взаимно, — сказал
я.
— Я серьезно, — сказал
он.
— Да чего уж тут, серьезней
некролога ничего не бывает
— жанр такой.
Он сыграл не по правилам
— впервые опередил меня.
Як. Островский
__________________________________________________________________
|