Родилась я в
1923 году в Харькове. Мой отец, Абрам Венгер, был
расстрелян в 1937 году. Обо всем, что происходило со мной в те годы до
окончания войны, я отобразила в воспоминаниях «Куда же мы мчались?», которые
представлены, поэтому здесь расскажу только о том, что было дальше.
В I944 г. я вернулась в Москву на учебу из
Алтайского края, куда меня отправили после работы в госпитале во время осады
Москвы, но не в ИФЛИ, а в МГУ (с которым слили ИФЛИ). И получила место в его
общежитии, известном как Стромынка 32. В этом
знаменитом студенческом городке происходило многое, но я выделю только два
главных для меня события. Первое это то, что там я встретила человека, с
которым прошла всю оставшуюся жизнь. Недавно исполнилось 50 лет с того дня,
как мы стали мужем и
женой. Юра, или Георгий Катаев, сын известного в свое время писателя и
замечательного человека Ивана Катаева, расстрелянного в том же трагическом
1937 г., и совершенно необыкновенной женщины и прекрасной поэтессы Марии Терентьевой, отсидевшей
8 лет в мордовских лагерях.
Второе
очень важное событие, произошедшее на Стромынке, –
то, что там я определила весь свои дальнейший путь,
свою будущую специальность, кстати, не ту, с которой я начинала. Дело в том, что мой младший брат
Леня, отвоевав танкистом войну, после ранений, тоже пришел в МГУ и в то же
самое общежитие. Он поступил на только что возникшее психологическое
отделение философского факультета. Там он попал к интереснейшему ученому и
человеку Александру Владимировичу Запорожцу, одному из учеников известного
ныне всему миру психолога Льва Семеновича Выготского.
Леня не только на всю жизнь остался у Запорожца, но и меня увлек психологией,
идеями Выготского, и я тоже пришла к Запорожцу.
Когда
наступило время распределения на работу, Леню, несмотря на большие успехи в
учебе, как «сына врага народа» отправили преподавать в учительский институт в
далекий Ленинабад (Ходжент); Юру, окончившего
физический факультет, по той же причине отправили преподавать физику
девчонкам библиотечного техникума в захолустье Калининской (Тверской)
области. Но тут стоит сказать, что мы, все трое, в общежитии прошли еще одни
«университеты»: в студии художественного слова под руководством замечтельного чтеца Николая Федоровича Першина и в
театральных коллективах, в частности, у очень хорошего режиссера Семена Ханаановича Гушанского, который
работал у нас в паре с поэтом Михаилом Светловым. Ведь мы ставили пьесу
Светлова «20 лет спустя». Это позволило нам в тех
самых захолустьях, кроме преподавания по своей прямой специальности, тоже
ставить пьесы и учить студентов читать стихи...
Мне
повезло больше всех: договорившись с Юрой, что мы пока живем порознь, я пошла
воспитателем в экспериментальный детский сад, работавший под началом А. В.
Запорожца. В этом детском саду в Борисоглебском переулке Александр
Владимирович решил провести уникальный эксперимент: в трех группах сада в
качестве воспитателей работали в каждой группе один педагог и один
аспирант-психолог. Я была одним из таких психологов. Это дало мне и на
будущее умение работать с малышами и привычку объединять воспитание ребенка с
исследованием его развития. Моя тема «Развитие причинного мышления ребенка
дошкольного возраста» перекликалась с работами швейцарского ученого Жана
Пиаже (классика психологии), но при этом основывалась она на идеях Выготского. В 1958 г. я защитила кандидатскую диссертацию
по этой теме.
Защита прошла в тот день, когда нашей дочке Лене исполнилось пять лет. Своего жилья у нас не было, я ночевала в детском саду в крохотной
комнатенке для экспериментов под громким названием «Психология», в этом же
круглосуточном саду по будням находилась Лена, а на выходные дни ее брал к
себе общежитие на Ленинских горах Юра, который уже вернулся из своей «ссылки»
и стал аспирантом. В 60-м году у нас родилась Маша – младшая дочка.
Тут прошла реабилитация наших родителей, и в начале 60-х я и Юра получил в
Москве двухкомнатную квартиру (при отъезде в Израиль эту квартиру удалось
приватизировать, а потом и продать, что послужило материальной базой для
покупки в Яффо той квартиры, где мы и сейчас
живем).
Шестидесятые
годы – это было
время надежд. Школа Выготского понемногу занимала
приличествующие ей позиции. А. В. Запорожец создал Институт дошкольного воспитания,
который много лет оставался в стране лидером дошкольной психологии и
педагогики.
Став
директором института, профессор Запорожец предложил мне место научного
сотрудника. Но когда в Москву из Средней Азии вернулся,
наконец, мой брат Леня, Запорожец, исходя из научных соображений, пожелал
взять и его к себе и, чтобы избежать «семейственности», договорился (1962 г.) о моем
переходе в Институт дефектологии той же Академии педагогических наук, в
дошкольный сектор, который как раз находился в стадии создания.
Организатором
сектора была энергичная, преданная делу женщина, Б.Д.Корсунская. Она
подобрала сильный и перспективный коллектив, куда вошли, в числе других
сотрудников, Г. Л. Выгодская, дочь Выготского*, я и
Э.И.Леонгард, способный и знающий сурдопедагог. Позже
мы составили группу, создавшую новое течение в дошкольной сурдопсихологии
и сурдопедагогике, которая была известна под сокращением «Вывенгарды»
(впоследствии, когда организационный период сменился исследовательским,
Корсунскую сменила профессор Н. Т. Морозова). Этой группой опубликовано 58
научных работ – объем работы сектора был колоссальный: он охватывал
дошкольное воспитание глухих, слабослышащих и умственно отсталых
дошкольников. Мы вели всесоюзный диагностический прием, руководили базовыми
экспериментальными дошкольными учреждениями как в
Москве, так и за ее пределами, организовали «Университет для родителей» при
журнале «Жизнь глухих» (позже «В едином строю»), разработали серию
последовательно усложняющихся «Заданий для родителей» и создали новую
программу и методику обучения и воспитания глухих и слабослышащих детей. Мною
были разработаны разделы – сенсорное воспитание и развитие мышления и
деятельности.
Параллельно, Наталией Григорьевной Морозовой, одной из ближайших учениц
и последователей Выготского, и мною в системе Минпроса был создан специальный детский сад для умственно
отсталых детей (до того эти дети были в системе Минздрава, т. е. их пытались
лечить, минуя коррекционную педагогику). В этом нашем саду в течение около 10
лет были разработаны принципы коррекционно-воспитательной работы с умственно
отсталыми детьми, программы и методики их обучения. После этого сеть
дошкольных учреждений для таких детей была создана по всей стране.
В 1977 г. я защитила докторскую диссертацию на степень доктора
психологических наук (Doctor of Science) на тему «Сенсорное развитие и
сенсорное воспитание аномальных детей дошкольного возраста (глухих,
слабослышащих и умственно отсталых)». Исследования по всем указанным направлениям, сотрудниками
сектора, моими аспирантами и мною продолжались весь период работы в Институте
дефектологии. За эти годы под моим руководством подготовлено более десяти
кандидатских диссертаций.
Параллельно
(с 1983 по 1988 год) я преподавала в Ленинском пединституте на факультете
дефектологии.
В
целом за это время мною опубликовано более 160 научных и научно-популярных
работ в журналах «Вопросы психологии», «Дефектология», «Семья и школа», «В
едином строю», «Зондершуле» (ГДР) и др., в виде
статей и в виде отдельных изданий (сборники, программы и методики), а также 6
книг:
А. А. Венгер,
«Обучение глухих дошкольников изобразительной деятельности». Москва,
«Просвещение», 1972, 168с.
А. А. Венгер, Г. Л. Выгодская, Э. И. Леонгард, «Отбор детей в
специальные дошкольные учреждения». М., «Просвещение», 1972, 143с.
И. И. Будницкая,
А. А. Катаева, «Ребенок идет в школу». М., «Педагогика», Библиотека для
родителей. 1985, 160с.
Г. Л. Выгодская,
А. А. Катаева, Е. В. Козицкая, Э. И. Леонгард, Е. Г.
Самсонова, «Речевое развитие детей с дефектами слуха». М., НИИ дошк. восп.,1985, 117с.
А. А. Катаева, Е.
А. Стребелева, «Дидактические игры и упражнения». М.,
«Просвещение», 1991,192с.
А. А. Катаева, Е.
А. Стребелева, «Дошкольная олигофренопедагогика» –
учебник для педвузов, 2-е издание, куда добавлена гл.5 «Формирование способов
усвоения общественного опыта...» М., «Владос»,
1998, 208с.
* *
*
В 1990 году я с мужем и
дочерью Машей приехали в Израиль, в Тель-Авив, где
уже год жила наша старшая дочь Лена.
С 1993 г. я
активно сотрудничала с журналом «Зеркало», ответственным руководителем
которого является Ира Врубель-Голубкина. Там опубликованы несколько моих работ.
В их числе «Куда же мы мчались?» – в одиннадцати номерах за 1994–95 г.г.
* Г. Л. Выгодская, дочь Выготского
– отмеченное
различие в фамилиях отца и дочери не ошибка!