.
Гали-Дана Зингер
AT THE DACHA*
(утопия)
Тв[о]рец тв[о]ренье с[о]тв[о]рил
Варец варение сварил
И оба смотрят чуть дыша:
Как х[о]р[о]шо! Как х[о]р[о]ша!
[О]на - тв[о]рения душа,
[О] но - варения душа.
Тв[о]ренье как тв[о]рог бело
Варенье как сугроб бело
Нет не бело [о] но, красны
[О]ни как верные сыны
[О]не - с [о]нерами блесны
[О]но - как сын, [о]на - как сны
Где среди зольных земляник
Камзол клубник[о]ю в[о]зник
Сие тв[о]рение - лубок
В[о]ркует вор[о]н г[о]лубок
И таз варения глубок
Травец травение стравил
В[о]рец в[о]рение спр[о]ворил
И оба смотрят: ни души
[О]дин - травение в тиши
Другой - ворения шиши
И г[о]в[о]рения гр[о]ши
Вкушают на земли траве
Как муравей в[о]рец в[о] рве
Травца на травке развезло
[О] на - [о] травных зелий зло
[О]но - в[о]рение, зело
Красны [о]ни средь зеленей
[О]на - за ним, [о]но - за ней
Где среди лобных земляник
Л[о]бок г[о]лубк[о]ю в[о]зник
То не травление, лубок
То - не в[о]рение, клубок
Как муравьиный к[о]л[о]бок
Творец творенье сотворил
Отверз трезорные твердыни
И орды рдяные в гордыне
Подзорных тварей он творил
И в хладе угольном роддом
Воздвиг товарного состава
Товарцу вывернул суставы
И хорду оборвал с трудом
Клубятся летних льдов кубы
Под ними клубни земляные
Под ними окна слюдяные
И клонят земляники лбы
И ледяные облака
Над лубяными он подъемлет
И молвит землянике: Внемли
Как внемлят молви молока
И молвил он тогда: Внемли
Воньми и млея не дыши
Вы только суть зародыши
И мрели ягоды земли
В тазу с вареньем полдень италийский
В глазу конфорки полдень италийский
Огонь поводит плечиком брюлловским
Медного таза
В грозу ряд примусов стоит как обелиски
В лазури римской медной обелиски
Огонь пускается на модные уловки
Цыганки Азы
Азу варенья - полдник одалиски
Зуд комариный - полдник одалиски
Огонь качает тазом тугоплавким
И керогазом
В грозу разводит серые кулиски
Борзую тень и рваные кулиски
В рядно вонзая склизкое булавку
С головкой страза
Отрыжка воздуха протяжного
удобренного двухэтажного
В божбе любого падежа бы
уваженное имя жаба
жевала б деснами одними
свое же собственное имя
живого теста дождевого
держа свежеваное слово
в расположении вальяжном
в недужном воздухе трельяжном
когда звалось бы имя - ужин
ей и комар бы не был нужен
но комариного жужжания
преуморительное ржание
как будто в ухе продолжение
укусов комариных жжения
его отважное воззвание
пока он мухою названивал
умели в жабе вожделение
возжечь и слезоотделение
и железы ее секреции
не возбуждали в ней Лукреции
хоть не заржавлены кинжалы,
но как желанный жезл жало
бежжубые сжевали десны.
И дождь пошел. Потом на убыль
Пошел. Потом пошел домой.
Днесь
дачу даждь мне, Боже мой.
Так сотоварищ тварных тварей
И дачи взяточник и дачник
На древе вере или варе
Читает требник и задачник
И геометрии учебник
И землемерия пособье
Что мерзостно и непотребно
Для чтения младой особе
А воздух беден и морозен
Как утро летнее на даче
Нет воздух воден и навозен
Как утро летнее на даче
Дьячок и бледен и нервозен
Как воздух погреба подьячий
И в верхней глас его октаве
На ягоды в сметане смету
Он по Молоховец составил
И в смуте тоню или таню
Зовет он молодой хозяйкой
Она же прыскает в передник
Когда нужны вам млеко яйки
Пошлите девушку на ледник
Как дух виктории англицкий
сурепки смерд и редьки дикой
за мной последовал сюда
цветочек аленький в петлице
плешь унавожена вандиком
очес слепа слюда
сощиплет рыжая телица
его заморскую гвоздику
без всякого следа
когда бы гладу утолицца
взывает дедка: погоди-ка,
мразь, это не еда.
Как дух виктории англицкой
смерд дикой редьки и сурепки
сюда последовал за мной
ступил на слабый лед столицы
необозначенной и кепкой
молотит как чумной
вцепился дедка желтолицый
во внучку жучку бабку крепко
кордебалет срамной
когда бы смерду отдалицца
виктории нарвамши кепку
враз смерклось бы темно
Смердело илистое дно
Ряды редели даровые
Делили годное рядно
Землистые трудили выи
- О вы ли это, вера, вы ли?
- Ах, я не выла, я вела.
За мною по колено в иле
Кубышка белая цвела
Но выводя коленца пили
Мы воду рудную одну
- О ты ли это, тоня, ты ли?
- Ах, я не тоня, я тону.
Ревматические зрительные трубки
медленно обращаются в себя уходят вовнутрь
непроглядного цилиндрического уныния
и возвещают дряхлых слезоточивых рек железные обрубки
медленно сокращаются слизни
среди зонтичных и лопухов
неповоротливых влажных убежищ
полупрозрачной жизни
зрачок астры зрачок яблока зрачок поздней ягоды
ныне не суетливый
медленно сворачивается
собственным сиянием замутненный
медленно это неспешно неторопливо
и это не дождь в городе
и это не дождь на даче уже не дождь
это недождь на даче
и ужение головастиков в ржавой речке
чье название режет ул. Речную на две неравные половины.
Если улов удачен, надежда ручную лягушку
взрастить в огуречной банке
теплится с месяц, не больше.
Сиречь, ножки у них появляются, лапки,
отлетают хвосты, и они умирают, то бишь смежают вежды
и в рассоле плавают с краю.
* Было опубликовано в «:1» - 1995 год