Так как вначале мы разобрали, сколько значений сущности определено нами, а 
одним из таких значений признавалась суть бытия вещи, то надо исследовать ее. И прежде всего скажем о ней кое-что, исходя из ее определения (logiekos),-что суть 
бытия каждой вещи означает то, что эта вещь есть сама по себе. Быть человеком - это 
не то, что быть образованным, ведь ты образован не в силу того, что ты - ты. Значит, 
то, что ты сам по себе, есть суть твоего бытия. Однако не все, что само по себе, есть 
суть бытия вещи: ведь не суть бытия вещи то, что она есть сама по себе таким же 
образом, как поверхность бела, так как быть поверхностью не то же, что быть белым. 
Но и сочетание того и другого - быть белой поверхностью - не есть суть бытия поверхности. Почему? Потому, что присоединена сама вещь. Следовательно, только определение, в котором сама вещь не упоминается, но которое ее обозначает, и есть определение ее сути бытия, так что если быть белой поверхностью означало бы быть гладкой поверхностью, то быть белым и быть гладким означало бы одно и то же. 
     Но так как имеются сочетания и у других родов сущего (ведь какой-то субстрат 
имеется для каждого из них, например: для качества, для количества, для «когда» и 
«где»  и для движения), то нужно рассмотреть, имеется ли обозначение сути бытия 
для каждого из таких сочетаний и есть ли у них суть бытия, например у «бледного человека»  <суть бытия «бледного человека»>. Обозначим это сочетание словом 
«платье» . Что такое [в этом случае] быть платьем? Но это, [скажут], не принадлежит 
к тому, что обозначается как сущее само по себе. Однако под тем, что не есть само 
по себе, разумеют двоякое: то, что таково в силу присоединения его к другому, и то, 
что таково не в силу этого. А именно: в первом случае нечто обозначается как то, что 
не есть само по себе, потому, что при его определении присоединяют его к другому, 
как, например, если кто, определяя, что такое быть бледным, приводил бы 
определение бледного человека, а во втором случае нечто обозначается так потому, 
что другое определяемое присоединяется к нему, например: если «платье»  означало 
бы «бледного человека», а «платье»  определяли бы как «бледное»; конечно, 
бледный человек есть нечто бледное, но суть его бытия вовсе не в том, чтобы быть бледным. 
     Однако бытие платьем - есть ли это вообще некоторая суть бытия? Или же нет? 
Ведь суть бытия (to ti en einai) вещи есть именно суть ti еn einai) ее; а когда одно 
сказывается о другом [привходящим образом], то [сочетание их] не есть по существу своему определенное нечто, например: бледный человек не есть по существу своему определенное нечто, раз быть определенным нечто свойственно лишь сущностям. 
Таким образом, суть бытия имеется только для того, обозначение чего есть 
определение. А определение имеется не там, где имя выражает то же, что и 
обозначение (иначе все обозначения были бы определениями: ведь тогда имя будет равнозначно любому обозначению, так что и «Илиада» будет определением), а там, 
где оно есть обозначение чего-то первичного; а таково то, о чем говорят не так, как 
в тех случаях, когда одно сказывается о другом [привходящим образом]. Поэтому сути бытия нет у того, что не есть вид рода, а имеется только увидав: ведь виды, надо 
полагать, обозначаются не как сущие по причастности [другому], не как состояние [другого] и не как привходящее. Правда, и для всего остального, если оно имеет имя, 
будет

обозначение, указывающее, что то-то присуще тому-то, или вместо простого обозначения будет даваться более точное; но это не определение и не суть 
бытия вещи. 
     А может быть, и об определении говорится по-разному, так же как о сути вещи? 
Ведь суть вещи в одном смысле означает сущность и определенное нечто, в другом - 
каждый из остальных родов сущего: количество, качество и тому подобное. В самом 
деле, так же как бытие присуще всему, по не одинаковым образом, а одному 
первично, другим вторично, так и суть прямо присуща сущности, а всему остальному - лишь в некотором отношении: ведь и о качестве мы можем спросить, «что оно 
такое?», так что и качество есть некоторого рода суть, только не в прямом смысле; 
а так же, как о не-сущем некоторые только нарицательно (logikos) говорят, что оно 
есть - не в прямом смысле, а в том смысле, что оно есть 
{64} 
не-сущее, точно так же обстоит дело и с качеством. 
     Следует, конечно, обращать внимание и на то, как надо выражать свою мысль о каждом предмете, однако во всяком случае не больше, чем на то, как в 
действительности обстоит с ним дело. Поэтому и теперь, раз способ выражения 
ясен, скажем, что и суть бытия, так же как суть, присуща первично и прямо сущности, 
а затем всему остальному, и это будет суть бытия не в прямом смысле, а суть бытия такого-то качества или количества. Ибо последнее должно обозначать как сущее или 
по одной только общности имени, или через прибавление или отнятие (в том же 
смысле, в каком мы и о неизвестном (to me opiate ton) говорим как об известием); 
впрочем, правильно было бы обозначать это не по общности имени и не в одном 
и том же смысле, а так, как «врачебное» употребляется в разных случаях, потому что 
имеет отношение к одному и тому же, не имея при этом один и тот же смысл, но и 
не в силу общности имени: ведь и о врачуемом теле, о врачебной деятельности и врачебном приборе говорится не по общности имени и не в одном значении, а 
потому, что имеет отношение к одному и тому же. Впрочем, безразлично, каким из 
этих двух способов хотят выразить свою мысль, однако очевидно, что определение 
и суть бытия вещи в первичном и прямом смысле относятся к сущностям. Правда, 
они сходным-образом относятся и к остальному, однако не в первичном смысле. 
В самом деле, если мы это принимаем, то необходимо, чтобы определение сути 
бытия содержало не то же, что дано в любом обозначении, а лишь то же, что дано в определенном обозначении; а так будет, если это есть обозначение чего-то единого - единого не в силу непрерывности, как «Илиада», или связности, а в любом из 
[основных] значений единого; а единое имеет столько же значений, сколько и сущее; сущее же означает то определенное нечто, то некое количество, то некое качество. Поэтому и для «бледного человека» будет обозначение и определение, но не в том смысле, как для бледного и для сущности. 

<.....................................>