У существующего имеется начало, в отношении
которого нельзя ошибиться, - оно всегда необходимо принуждает к обратному,
т. е. заставляет говорить правильно, а именно что не может одно и то же
в одно и то же время быть и не быть, и точно так
же в отношении всего остального, что противолежит самому себе указанным
сейчас образом. Для такого рода начал нет прямого доказательства, но
против определенных лиц [1] оно возможно. В самом деле, нельзя построить
умозаключение относительно этого начала на основе более достоверного начала,
нежели оно; а
между тем это было бы необходимо, если бы речь шла о том, чтобы дать
прямое
доказательство его. Но против того, кто высказывает ротиволежащее одно
другому,
надо, показывая, почему это ложное, принять нечто такое, что хотя оно
и
тождественно с [положением о том, что] не может одно и то же быть и
не быть в
одно и то же время, но вместе с тем не казалось бы тождественным, ибо
только так
можно вести доказательство против того, кто говорит, что допустимы
противолежащие друг другу утверждения об одном и том же. Несомненно,
что те. кто намерен участвовать в беседе, должны сколько-нибудь понимать
друг друга. Если это
не достигается, то как можно беседовать друг с другом? Поэтому каждое
слово должно быть понятно и обозначать что-то, и именно не многое, а только
одно; если же оно
имеет несколько значений, то надо разъяснять, в каком из них оно употребляется.
Следовательно, если кто говорит, что вот это есть и не есть, он отрицает
то, что утверждает, тем самым он утверждает, что слово обозначает не то,
что оно обозначает,
а это несуразно. Если поэтому «быть вот этим» что-то означает, то противоречащее
этому не может быть верным в отношении одного и того же.
Далее, если слово обозначает что-то и это
значение указано правильно, то это
должно быть так необходимым образом; а необходимо сущее нс может иногда
не быть; следовательно, противолежащие друг другу высказывания об одном
и том же не могут быть правильными. Далее, если утверждение отнюдь не более
истинно, нежели отрицание, то называть нечто человеком будет отнюдь не
более истинно, чем
называть
его не-человеком. Однако представляется, что, и называя человека
не-лошадью, говорят больше правды или [во всяком случае] не меньше,
нежели
называя его не-человеком; поэтому было бы также правильно называть
этого же
человека лошадью (ведь было принято, что противолежащие друг другу
высказывания
[об одном и том же] одинаково верны). Таким образом, получается, что
тот же самый человек есть также лошадь и любое другое животное.
Итак, нет ни одного прямого доказательства
этих [положений], однако есть доказательство против того, кто принимает
противное им. И, ставя вопросы подобным образом, заставили бы, возможно,
и самого Герак-лита скоро признать, что противолежащие друг другу высказывания
об одном и том же никогда не могут быть верными; однако сам Гераклит, не
вникнув в свои собственные слова, придерживался этого мнения. А вообще,
если то, что им говорится, правильно, то не может быть правильно и само
это его утверждение, а именно что одно и то же может в одно и то
же время быть и не быть; в самом деле, подобно тому как утверждение
нисколько не
более правильно, нежели отрицание, если отделить их друг от друга,
точно так же и
тогда, когда оба они вместе связываются как бы в одно утверждение,
это целое, взятое
в виде утверждения, будет отнюдь не более истинно, нежели его отрицание
[2]- Далее, если ни о чем нельзя высказать истинное утверждение, то ложным
было бы и само это высказывание, что нет ни одного истинного утверждения.
А если истинное
утверждение имеется, то было бы опровергнуто сказанное теми, кто делает
подобные возражения и [тем самым] совершенно исключает возможность рассуждать.
{108}
<.....................................>
______________________________________________________________________________________
|