.
          Брачные свидетельства в языке 

     Характерно, что летопись не упоминает случаев женитьбы князей XI-XII веков на дочерях торков. Они уже «свои». Здесь возможно была обратная связь - русские княжны выходят за вассалов.  Но, к. сожалению, хроники не уделяют внимания бракам вождей подчиненных тюрков. 
     Зато появление в русских дворах XII века половецких «красных девок» часто отмечается. Союза с предводителями кипчакских племен, захватившими пространство южнорусских степей, после разгрома печенегов, князья добивались. 
     Именно история XII века наиболее насыщена сведениями о династийных браках с Полем. 
     Без преувеличения можно сказать, что почти все влиятельные княжеские рода в Киевской Руси состояли в кровном родстве со Степью. Укажем родословную линию Ольговичей, героев «Слова». 
     Олег, благодаря женитьбе на дочери Тугра-хана, стал князем черниговским. Сын от этого брака, Святослав, продолжает политику отца, и женившись на дочери Аепы, добивается титула «великий князь киевский». 
     В жилах сыновей его Игоря и Всеволода течет добрая струя кипчакской крови. На ком они женаты, летописи не сообщают, но сын Игоря Владимир в плену справляет свадьбу с дочерью Кончака. 
     В. А. Пархоменко в статье «Следы половецкого эпоса в летописях» (1) отмечает: «Даже прославленный «добрый страдалец за Русскую землю» Владимир Мономах женил двоих своих сыновей - Юрия в 1107 году и Андрея в 1117 году на половчанках. Тут уж не приходится говорить о каком-то расовом или культурном антагонизме. Очевидно, высшие общественные классы и Руси и половцев имели кое-что общее, какими-то общими интересами друг к другу притягивались». 
     Интересы эти, на мой взгляд, очевидны - политический союз, в котором заинтересованы русские князья. Брак с Полем означает мир и поддержку. В летописи под 1107 годом: «Иде Владимир и Давыд и Олег к Аепе и ко другому Аепе и створиша мир; и поя Владимир за Юргя Аепину дщерь, Осеневу внуку, а Олег поя за сына Аепину дщерь, Гиргеневу внуку, месяца генваря 12 день». 
     В XI-XII веках половцы воюют против отдельных княжеств, входивших в систему Киевской Руси, в качестве союзников, заступаясь за своих «сватов». 
     Может быть, историки отнеслись бы к степнякам благосклонней, если бы Русь и ее союзники вели в этот период войны с внешними врагами. Но беда в том, что княжества спорили в подавляющем большинстве случаев только друг с другом и вовлекали в междоусобные распри своих степных родственников. 
     Чтобы правильно понять эпоху «Слова», надо учесть следующее обстоятельство - Русь XI-XIII веков не вела ни религиозных, ни общенародных, ни расовых войн, только - феодальные. 
     Князь, как правило, - патриот только своей вотчины. Великий, славный, чтимый летописями и академиям» радетель Руси Владимир Мономах первый навел половцев на земли русские, чтобы завоевать Полоцкое княжество. Только один Мономах приводил их 19 раз, а все Ольговичи (включая деда и внука) -151. 
     ...Биографические сведения в летописях весьма скудны: далеко не все браки русских князей «зарегистрированы». А из тех, что фиксировались, не все сохранены в процессе многочисленных позднейших переписок. 
     Браки Х века вовсе не указаны. Как протекали отношения славян с кочевыми соседями во времена дохристианизации, нам по сути почти ничего неизвестно, кроме отдельных упоминаний византийских историков (союз с аварами против Византии) и факта ассимиляции булгар. 
     Остается один источник исторических сведений - язык. Наиболее объективный, беспристрастный документ прошедших эпох. Он лишен предвзятости летописцев. Он вне временных предрассудков; не подвластен идеологическим колебаниям. Самый точный источник. 
     В русском, украинском, болгарском, сербохорватском бытует книжное слово «брак» - женитьба, супружество. В древнерусском «брак» - союз («Быть же брак велик»). Предлагали (Траутман) производить от глагола «брать». Таким образом, «брак» должно было означать - взятие. Преображенский и Фасмер (авторы самых известных этимологических словарей русского языка) соглашаются, однако, с сомнением. Но такая этимология не объясняет оригинальности морфологического и семантического процесса. . 
     Судя по тому, что термин не получает общеелавянского распространения и не стал простонародным в указанных языках, образован (или заимствован) он сравнительно недавно и скорее всего в южнославянских (по типу неполногласных врата, злато, вран, враг и т. п.) В восточнославянских он не успел преобразоваться в полногласную форму «борок». Такая метаморфоза произошла бы в случае, если слово получило общенародное распространение. (Так в русском языке почти каждому «болгаризму» соответствует древнерусский фонетический вариант. Злато - золото, врата - ворота, вран - ворон, славий - соловей и т. п.) До низов слово «брак» не дошло, хотя появилось уже в старославянском. 
     Я предлагаю взять за исходную форму кипчакскую «бiрак» - союз (буквально «соединение, сочетание», от числительного 6ip - один). 
     Так как чаще всего союз скреплялся женитьбой князя, слово приобрело новое конкретное значение. То, что термин не стал народным, свидетельствует в пользу этой версии. Только княжеские супружества назывались браком, ибо лишь они выражали идею объединения, политического союза. (В монгольском языке понятия «союз», «примирение» тождественны и выражается термином «эвлэх», происходящим от древнетюркского еблек - женитьба, от ебле - женись, букв. «обзаводись домом»). 

     Во времена общения с булгаро-аварскими племенами в южнославянские языки могло войти то же слово, но в форме булгарской - пiрак - соединение (пipaгy - соединить). Оно стало общенародным, ибо выражало не политическое понятие, и конкретизировалось в терминах ремесла. Благодаря тесному народному общению славян с дружественными тюрками, заимствованное слово сохраняет оригинальные фонетические черты - мягкость гласных. Чего не произошло в случае предыдущем. Даже колебание к/г в тюркских образцах отражается в славянских дублях. (В тюркских «к» перед любым гласным превращается в «г»). В славянских эти согласные палатализуются только под влиянием мягких гласных: к/ч. 
     Лексема эта пришлась славянам весьма кстати. От нее образовано целое гнездо слов, объединенных смыслом - соединить. 
     Сравните: пряжа, пряжка, упряжь, спряжение, прясть, пряду, прясло, напряг, запряг (но - запрячь, напрячь). 
     Чередования я/у в данном случае я объясню возможной метатезой - пipaгy - пipyгa. 
    

Доктор Хаус смотреть онлайн https://house-doc.ru/ бесплатно все сезоны и серии на русском.
Сравните: 1) сопруга, сопруг (гласный приставки ассимилируется ударным, корневым гласным - супруга, супруг); 2) подпруга; 3) упруг, пружина. 
     В церковнославянском деформируется не только форма, но и смысл. Книжники взяв из народного словаря термин «распряг», т. е. разъединил, придают ему политическую окраску, и выделяют ложное существительное - распря - разъединение, разделение. Не очень точно определив смысл приставки рас (раз), они вычленяют новое слово «пря» в значении «ссора» (масштабно ослабленная распря). Но именно приставка придавала негативный, обратный смысл корню пряг, пря. Калькой «распряг» можно считать русское новообразование - «разъединил», где «единил» занимает место «пряг». 

     Славяне встречались со многими тюркскими племенами, и поэтому часты заимствования, сохраняющие диалектные особенности тюркских языков. Числительное «один» представлено в современных тюркских такими формами: пир (шорское), пip (хакасско-тувинское), пер, перре (чувашское), бир (азербайджанское, кумыкское, туркменское, алтайское), 6ip (ногайское, каракалпакское, киргизское, узбекское, казахское, уйгурское, турецкое), бер (татарское, башкирское), биир (якутское). 
     В языке орхоно-енисейских надписей (VIII век) - 6ip. Праславянской «прягу» предшествовала скорее всего - пipaгy, где i - ослабленный мягкий полугласный звук, который может в славянской передаче редуцироваться или просто влиять на качество предшествующего согласного. 
     В слове бьраты - единять (собьрати, собирати - соединять. Сравните: разбирать - разъединять) участвует скорее всего форма - «6ip». Корень полногласный - бир появился в славянской литературе позднее. 
     Форма «пер», уцелевшая только в чувашском (она и повлияла на татарский и башкирский, превратив из «6ip» - в «бер»), отразилась в славянских вариантах порядкового числительного «первь», «перший». В местоимениях - «перед», «предь», «прежде». В приставках - пре-; пере-; при-. 
     (Давно лингвисты обратили внимание на супплетивность форм количественного и порядкового числительных «один» и «первый» в индоевропейских языках. Эта черта констатирована, но не объяснена. Ибо истолкованию не поддается и не поддастся, если и дальше не будут учитываться данные тюркских языков для выяснения некоторых «темных» страниц биографий индоевропейских языков). 
     В тюркских языках имеются три вида числительных: количественное, порядковое, избирательное. Например, казахские: 6ip - один, 6ipiншi - первый, 6ipey - один из многих (в русской транскрипции - брев). 
     Славяне ныне знают лишь два вида: количественное и порядковое. Из каких моделей они могли исходить, чтобы получить «первь» и «перший»? Мне кажется из булгаризмов - «пepiв» - один из многих и «перiншi - первый. 
     При определении направления, в котором шло заимствование, я придерживаюсь морфологического принципа. Если анализ сходных лексем, взятых из разных языков показывает, что этимологии (прежде всего - грамматической схематизации) поддается одна из них, то ее и следует признать первичной. 
     Например, славянское перший не этимологизируется средствами славянских языков. Тюркское перший - легко разлагается на корень пер - один, и суффикс порядкового числительного - iншi, восходящий к пратюркскому - iнтi. Выпадение согласного «н» объясняется фонетическим законом («падение носовых»), действие которого на раннем этапе испытали все славянские языки. Таким образом, я прихожу к выводу о первичности тюркской лексемы по отношению к славянской. 
     Связь тюркских числительных с индоевропейскими - тема обширная и многозначная. Она давно должна была бы стать объектом специальных лингвистических (палеографических) исследований, результаты коих могут оказаться неожиданными для историков. 
     Моя задача значительно уже - обосновать возможность проникновения в славянские языки тюркских лексем, связанных с идеей объединения. 
     В «1001 слове» выделены в самостоятельное семантическое гнездо все тюркизмы, несущие значение совокупности, связи, умножения. В эту группу включено и слово «брак». 

     Браки временно усиливали удельных князей, и это объективно ускоряло процесс объединения Руси. 
     Форма вассальных союзов со степью, еще продуктивная в начале XII века, за столетие обнаружила свою историческую непригодность. Русь крепла и все чаще наносила удары по Полю. Родственные коммуникации настолько усложнились к тому времени, что браки со степью утрачивали главный смысл. Почти все княжеские роды имели в степи влиятельных свойственников. 
     Туграхан выдает всех своих дочерей за русских князей. Всех зятьев он по брачному договору обязан поддерживать в их удельных устремлениях. Но даже женитьба на сестрах не примирила их. Они продолжают враждовать. Тесть оказывается в ложном положении. Принимая сторону одного зятя, он вынужден стать врагом другого. Так и получилось. 
     Великий Туграхан, защитивший византийскую империю от нашествия печенегов, гибнет в мелком сражении от стрел воинов своего зятя Святополка. 
     Эта смерть символична. Она знаменует собой крах идеи династийного брака со степью в условиях Руси начала XII века. Все меньше князей ездят в степь за невестами. 
     И постепенно забывается первое значение термина брак - «женитьба князя на дочери хана с целью установления тесных политических отношений». 
     Уже любая свадьба (правда, пока еще только в высшем боярском сословии) называется браком. И остается в конце концов упрощенный смысл - «вступление в супружество». Вынужденная женитьба сына Игоря на Кончаковне - пожалуй, одно из последних звеньев в цепи династийных союзов с Полем, идущей из веков дохристианской Руси. Эпоха ига степных невест завершалась. 


          Примечания:

1. Проблемы источниковеденья. М.-Л., 1940, т. III, стр.391. 
2. Соловьев С. М. История России. М., 1960, т. I, стр. 347 и 379. 

<.....................................>

_____________________________________________________________________________________
п