ПРИМЕЧАНИЯ №2
1. В финикийской консонантно-силлабической
письменности вопрос о взаимооднозначном соответствии между графемами и
консонантными фонемами языка осложняется характером графического символа :
передает этот знак глухую шипящую фонему
или он выступает также и для обозначения свистяще-шипящей ,
как и в древнееврейском, где эти фонемы графически Дифференцированы с помощью
диакритических знаков на основном символе:
и ? В таком случае в финикийском,
как и древнееврейском, следовало бы предположить сохранение фонемной дифференциации
в классе сибилянтных фонем, унаследованной из сбщесемитского. Но как объяснить
в таком случае то, что в финикийской письменности, как и в остальных системах
старосемитской письменности, для передачи двух фонем
и применялся единственный
графический символ, тогда как все другие консонантные фонемы выражались
специальными графическими знаками? Такое несоответствие в передаче консонантных
фонем языка графическими символами дает основание предположить, что в финикийском
(как и во всех остальных языках западнссемичской группы) произошло слияние
общесемитских сибилянтных фонем
и в общую фонему
ещё до письменной фиксации языка (Moscati et еl. 1969: 33 и след.).
Противопоставление могло
сохраниться лишь в иерусалимском диалекте древнееврейского языка и уже
отсюда перейти в поздний еврейский (Harris 1939: § 4). Но след подобной
фонемной дифференциации можно было бы видеть и в самом финикийском на примере
написаний типа sr
«десять» (ср. др.-евр.
«десять»), отражающего скорее свистяще-шипящую фонему ,
а не шипящую (ср. Friedrich
1951:20).
2. Эта особенность консонантно-силлабической
письменности и представляет основную сложность при чтении текста. Элемент
дешифровки, сопутствующий чтению текста, записанного консонантно-силлабическим
письмом (ср. Diakonoff 1974: 101), заключается именно в установлении
по консонантному остову слова конкретной словоформы и определении тем самым
конкретной гласной, с которой выступает согласная в данном синтагматическом
сочетании. Такие сложности полностью отсутствуют в собственно силлабических
системах письма со стабильным характером гласных при соответствующих согласных
как в синтагматике, так и парадигматике письменной системы.
3. Вопрос о возникновении наименований
знаков старосемитской письменности нельзя считать в настоящее время окончательно
решенным. Названия знаков старосемитского письма, составляющие план выражения
системы, могут отражать слова, предметные денотаты которых выражены соответствующими
знаками. Так, например, знак
, называемый ,
что по-семитски
значит «бык», представлял первонаиально рисунок головы быка, знак
«дом» являлся рисунком дома, знак
«дверь» - рисунком двери и т.д. Не исключено, однако (и это представляется
более правдоподобным), что такие названия знаков старосемитской письменности
возникли как условные слова, начальные согласные которых совпадают с согласными,
выражаемыми соответствующими символами: знак
, обозначавший согласную ,
стал называться , поскольку
слово характеризуется
начальной согласной ; знак
, выражавший согласную b, стали называть
(но могли назвать и любым другим словом с начальным b), ввиду начального
b
в этом семитском слове и т. д. (ср. аналогичный акрофонический принцип
при названиях букв старославянского алфавита: aaz
«я», bbuki «буква», vvedi
«знание», gglagol «слово»
и т. д.).
4. Позднее в старосемитском письме
возникает особый графический прием обозначения долгих гласных
и соответственно знаками
j
и
w, которые первоначально выражали только консонантные фонемы /j/
и /w/ (или синтагматически-силлабические последовательности с начальными
j или w): ср. в финикийском написание bj,
которое наряду с древнейшим чтением abija
„моего отца» предполагает и чтение
«мой отец»; ср. также написание
моавитской надпиеи царя Меши наряду с обычным для
обозначения имени „Ассирия»
(ср. Friedrich 1951: 39 и след.). Такое «полное написание»
слов (scriptio plena), с обозначением долгих гласных с помощью
определенных консонантных знаков, которое распространилось в поздних разновидностях
старосемитского письма, противостоит «неполному написанию» {scriptio
defectiva), которое отражает древнейшее состояние консонантно-силлабического
семитского письма, характеризующегося отсутствием специальных знаков для
гласных фонем. Гласные фонемы имплицитно предполагаются в такой системе
при каждой согласной, обозначаемой графически конкретным знаком и выступающей
в синтагматическом сочетании с другими согласными для образования определенных
словоформ.
_____________________________________________________________________________________
|