До приезда в Израиль многие из нас считали себя евреями
– т. е. частью своего народа, не зная при этом характерных особенностей
его, потому что живя в галуте, мы видели только малую часть целого и по
этой причине наше представление о нас самих носило, как правило, ложный
характер. Коснемся, например, вопроса древности нашего народа. Здесь никаких
сомнений для нас не существовало – мы самый древний народ в мире! Но так
ли это? Судя по Библии, арабы, например, наши братья по крови, не менее
древний народ, чем мы. Можно перечислить целый ряд народов, не менее, а,
может быть, и более древних, чем еврейский народ, но сохранивших, при этой
своей древности то главное, что характеризует народ – генетическую однородность.
Если хотите конкретно, то в это число входят китайцы, японцы, индийцы и
многие африканские народы.
Исторический ход событий сложился для еврейского народа
таким образом, что несколько тысячелетий разобщенности закончились и вот
мы снова на своей земле. И что же мы видим в результате этого чуда? Русские
евреи похожи на россиян, грузинские – на грузин, бухарские – на бухарцев,
румынские – на румын, марокканские – на марокканцев, эфиопские – на эфиопов.
Перечисление это можно продолжить, ибо в Израиль съехались евреи со всего
мира. Но дело, ведь, не только во внешнем различии, ибо оно гораздо глубже.
Оно в том культурном наследии, которое несет в себе каждая из этих этнических
групп. Культурное наследие это выражается в поведении, в отношении друг
к другу и к окружающему миру и во многих других жизненных ситуациях и нюансах,
суммирующихся в то понятие, которое мы вкладываем в слово ментальность.
Любая, взятая на выбор, группа, из этих бесчисленных этнических групп,
обладает ментальностью, склонной в большей степени к отделению от остальных
групп, чем к объединению с ними. Порою отличие от остальных перерастает
во враждебное отношение к какой-либо из них в особенности. Ментальность
по своей природе агрессивна, ибо реагирует на чужеродное, как на антитело.
И мы это все видим своими глазами. Эта склонность каждой из этнических
групп к обособленности накладывает свой отпечаток на те разногласия, которые
существуют как между многочисленными израильскими партиями, так и внутри
их. Эта обособленность играет большую роль в борьбе за руководящие места
в партиях и в иных государственных и административных структурах – ведет
к этническим разногласиям и распрям. Но если все это так, то мы не можем
считать себя единым народом, ибо под этим понятием понимается прежде всего
такая генетическая однородность людей, где в соревновании за место под
солнцем главную роль играют наши личные качества, а не наша этническая
принадлежность. Попытаемся осветить нашу мысль более конкретно. Возьмем,
например, какую-либо больницу, или любое другое предприятие, где руководящие
места захватили бухарские евреи. Это означает, что представителям других
этнических групп там ловить нечего. Так же туго приходится бухарским евреям
там, где главенствующее положение занимают румынские евреи. Вот какова
наша израильская действительность. Поэтому, если быть до конца честными,
то единым народом мы не являемся. До единого народа нам надо еще дорасти.
Ибо единый народ – это и единый язык и единая культура и генетическая однородность.
Как же превратить нас, разношерстную массу изгоев, в единый народ? Для
того, чтобы ответить на этот вопрос, повернемся лицом к нашему прошлому,
отражением которого является великая книга всех времен и народов – Библия.
Почему именно к ней? Прежде всего потому, что мы не первые, столкнувшиеся
с этой проблемой. Задолго до нас этот вопрос на повестку дня был поставлен
Моисеем. И не только поставлен. Водя 40 лет по пустынным местам бывших
рабов египетских, он на практике пытался превратить их в единый народ.
В этом хождении по мукам главной его целью была именно эта цель, а не религия,
как многие об этом думают. Религия здесь являлась не целью, а средством.
И поскольку этот же самый вопрос стоит перед нами спустя более 3000 лет,
чтобы попытаться ответить на него, мы не можем обойтись без нашего такого
далекого и в то же время такого близкого нам прошлого.
Прежде всего, на основе библейской информации, составим
генеалогическую схему происхождения наших предков.
Забегая вперед, скажем, что даже поверхностное
ознакомление с этой схемой говорит о том, что у выходцев из Египта генетической
однородности и в помине не было. Ибо, например, Менаше и Ефраима – сыновей
Иосифа евреями никак не назовешь, ибо их мать Аснат – чистокровная египтянка.
А ведь Иосиф родоначальник одного из колен израилевых. Возникает правомерный
вопрос отличается ли это колено по своей генетике от народа, которому дал
свое начало Исмаил – сын Авраама и египтянки Агарь? Ответ однозначен –
не отличается, поскольку сыновья Иосифа имеют точно такое же происхождение.
Поэтому, с генетической точки зрения, каждый из них является таким же арабом,
как и Исмаил. И поэтому, в целом, колено израилево, берущее свое начало
от Иосифа, по генетике своей ничем не отличается от арабов. Мы знаем, что
имена в библейской генеалогической цепочке имеют зачастую эпонимическое
значение – как раз такое значение, в интересующем нас случае, принадлежат
именам сыновей Лота – Моав и Бен-Амми. От этих сыновей берут свое генетическое
начало два народа – моавитяне и аммонитяне. История рождения Моава и Бен-Амми
такова. Явились к Аврааму в дубраву Мамре, где он жил, три мужа – Господь
и два Ангела. Господь предсказал жене Авраама 89 летней Сарре, что через
год у нее родится сын (Аврааму было 99 лет). Во время этого разговора два
Ангела ушли в направлении Содома: «И обратились мужи оттуда, и пошли в
Содом; Авраам же еще стоял пред лице Господа» (Бытие, гл. 18:22). Остановились
эти два Ангела у Лота «вечером, когда Лот сидел у ворот Содома» (Бытие,
гл. 19:1). Лот проживал в этих местах с женой, двумя дочками и будущими
их мужьями (дочки были обручены). Люди города Содома, от отрока до старца,
кружили возле дома Лота. Заметив двух гостей, они вызвали хозяина и сказали
ему: «Где люди, пришедшие к тебе на ночь? выведи их к нам; мы познаем их»
(гл. 19:5). Лот, строго соблюдавший законы гостеприимства, ответил:
«Вот у меня две дочери, которые не познали мужа; лучше я выведу их к вам,
делайте с ними, что вам угодно» (гл. 19:8). Отсюда мы видим, что мужчины
города Содома имели склонность к мужеложству. За такое отвратительное грехопадение
Господь решил уничтожить содомлян, за исключением Лота и его дочерей, ради,
как написано, Авраама. Нам кажется, что Господь проявил жалость к Лоту
потому, что Лот рос сиротой при доме деда своего Тераха и затем при доме
Авраама – дяди своего. «И пролил Господь на Содом и Гоморру дождем серу
и огонь от Господа с неба» (гл. 19:24). Но, по-видимому, жизнь в городе
Содоме оказала на нравственность Лота и его дочерей разрушительное влияние.
Дочери Лота напоили его вином и переспали с ним по очереди – по той оправдательной
отговорке, что мужья их убиты и нет вокруг мужчин, чтобы произвести потомство
не от блуда. Но мы думаем, что эта моралистическая отговорка не отражает
внутренних мотивов этого совокупления. Отец и дочки жили в пещере, потому
что боялись жить в ближайшем городе. Одни и никого вокруг! Обстановка располагала.
В крови кипение молодости и эдипов комплекс, как это сформулировал Фрейд
несколько тысячелетий спустя. Да и Лот, отец их – тот еще гусь. Был так
пьян, что ничего не почувствовал – ни в первую ночь, ни во вторую. В результате
этого совокупления старшая дочь родила сына и «нарекла ему имя – Моав»
(гл. 19:37). От этого сына пошли моавитяне. «И младшая также родила сына,
и нарекла ему имя Бен-Амми. Он отец Аммонитян доныне»
(гл. 19:38).
Условно мы можем привязать появление двух этих народов
ко времени разрушения городов Содома и Гоморры. Но время это поддается
вычислению, поскольку, в соответствии с ходом библейского повествования,
города эти были разрушены в тот самый день, когда Господь предрек Сарре
рождение Исаака. И поэтому мы можем утверждать, что Моав и Бен-Амми родились
в том же году, что и Исаак – т. е. в 1712 г. до н. э. (3760 – 2048) – таблицы
I, II, III. Поскольку от пророчества Господа до рождения Исаака миновал
один год («в назначенный срок буду Я у тебя в следующем году» – гл. 18:14),
то, соответственно, разрушение Содома и Гоморры произошло в 1711 г. до
н. э. (1712 – 1). Если считать, что для возникновения народов моавитских
и аммонитских (имеется ввиду численность населения) понадобился такой же
период, как и для возникновения из рода Исаака цепочки – Иаков, его сыновья,
двенадцать колен израилевых; то мы смело можем утверждать, что ко времени
начала исхода (1296 г. до н. э.) - т. е. через 416 лет (1712 – 1296) эти
два народа уже существовали. Однако государства свои они организовали намного
раньше, поскольку они находились на своих исконных территориях, а не в
египетском рабстве и, кроме этого, им не надо было ходить 40 лет вокруг
да около ханаанских земель, чтобы почувствовать себя единым народом, ибо
таковым они были изначально. При этом следует заметить, что моавитяне и
аммонитяне по чистоте крови своей были стопроцентными евреями, чего не
скажешь о народах исхода. И все же народы исхода, в отличие от тех и других,
в наследственном отношении были более здоровы, ибо кровосмесительные совокупления
ведут к генетическому вырождению.
Вторжение в земли ханаанские произошло, как известно,
с территории моавитских земель и это говорит о том, что моавитяне и племена
исхода вначале воспринимали друг друга дружелюбно, как племена родственные.
Но уже во Второзаконии (гл. 23:3) запрещается приобщать аммонитян и моавитян
к культово-религиозной общине Израиля – вводить их в «общество Господне».
Причиной этому, как мы думаем, является ответная реакция народов исхода
на негативное отношение к ним моавитян и аммонитян, ибо народы исхода были
настолько разношерстны, а порою и настолько далеки от моавитян и аммонитян
по крови и по культуре, что на вполне законных основаниях воспринимались
последними, как чужаки. Это, во-первых. И, во-вторых, что самое главное,
они не казались моавитянам и аммонитянам единым народом. Даже беглого взгляда
на схему генеалогического древа достаточно, чтобы понять точку зрения моавитов
и аммонитов. И действительно – дети Иосифа Менаше и Ефраим были египтянами,
ибо женой Иосифа была египтянка Аснат, дочь Потифера, жреца гелиопольского.
Вождь народа израилевого Моисей, брат его Аарон и сестра Мариам были египтянами,
поскольку отцом их, как нами это выясненно, был египтянин Осарсиф – жрец
гелиопольский (на почве того, что отец жены Иосифа Потифер и бывший каторжник
Осарсиф оба жрецы египетские и оба, вероятно, служители одного и того же
культа – Озириса и оба, при этом, из провинциального Гелиополя, между Осарсифом
и родом Иосифа могла завязаться дружба, которая по традиции перешла к Моисею
– сыну Осарсифа; отсюда, очевидно, проявившаяся впоследствии, склонность
Моисея к иудаизму). Сыновья Моисея Гершон и Элиэзер по моавитянским и аммонитянским
понятиям исмаильтяне – т. е. те же самые гои, ибо исмаильтянкой была жена
Моисея Ципора, дочь Иофора – жреца мадианского. Кроме того, в Исходе (гл.
12:38) дается недвусмысленная информация о том, что вместе с сынами израилевыми
из Египта вышло множество разноплеменных людей. Анализируя все приведенные
факты, мы должны согласиться, что первичным источником негативного отношения
к противоположному народу, по вполне объяснимым причинам, являлись моавитяне
и аммонитяне. Но при этом мы должны признать и тот факт, что при чистоте
своей еврейской крови, судя по библейской истории, два эти народа являлись,
в плане генетическом, вырожденческими. Не потому ли во Второзаконии (гл.
23:1, 2, 3) те, кто не может войти в общество Господне, перечисляются в
следующем любопытном порядке – у кого раздавлены ятра или отрезан детородный
член, сын блудницы и десятое поколение его, аммонитянин и моавитянин и
десятое поколение их? По-видимому, десять поколений даны Господом не только
для морального очищения, но и для генетического оздоровления. Но почему
именно 10 поколений? Да потому, что в генетической цепочке (Исаак–Иаков
– сыновья Иакова – двенадцать колен израилевых) от рождения Исаака до разделения
вышедших из Египта (начало исхода –1296 г. до н. э.) на двенадцать колен
израилевых прошло 416 лет – т. е. 10 поколений (416:40). При всех разногласиях
и при всем негативном отношении друг к другу смешанные браки были явлением
довольно частым. Царь Давид, например, являлся внуком моавитянки Руфи.
Моавитянки известны и среди жен Соломона. Матерью Рехавама, сына Соломона,
была аммонитянка. Этот список можно продолжить и в отношении других народов.
Так, например, младший сын Семиона – Шаул, сын хананеянки. Самсон предпочитал
фелистимлянок: «Отец и мать его сказали ему: разве нет женщин между дочерями
братьев твоих и во всем народе твоем, что ты идешь взять жену у Филистимлян
необрезанных? И сказал Самсон отцу своему: ее возьми мне, потому что она
мне понравилась» (Книга Судей, гл. 14:3). Понятно, что и среди прочего
народа подобные браки были распространены.
Несмотря на общность аммонитян и моавитян с народом израилевым
не только в генетическом, но и в языковом смысле, имели место обоюдные
территориальные споры и насильственные захваты на протяжении всего периода
библейской истории. Чего и следовало ожидать, ибо, вне всякого сомнения,
выходцы из Египта являлись непрошенными чужаками среди коренных народов
Ханаана. Но при этом не надо думать, что покорение заповеданных земель
сопровождалось тотальным уничтожением проживавших здесь народов. Так в
Иисусе Навине (гл. 16:10) сообщается следующее: «Но Ефремляне не изгнали
Хананеев, живших в Гезере; посему Хананеи жили среди Ефремлян до сего дня,
платя им дань». Там же, в гл. 17:12 говорится: «Сыны Менаше не могли выгнать
жителей городов сих, и Хананеи остались жить в земле сей». В Книге Судей,
в гл. 1:30 пишется, что «и Завулон не изгнал жителей Китрона и жителей
Наглола, и жили Хананеи среди них и платили им дань». И, наконец, там же
в гл. 3:5, 6 следует потрясающее признание: «И жили сыны Израилевы среди
Хананеев, Хеттеев, Амореев, Ферезеев, Евеев и Иевусеев; и брали дочерей
их себе в жены, и своих дочерей отдавали за сыновей их, и служили богам
их». Их богов мы оставим в покое, поскольку исторический процесс засвидетельствовал,
что иудаизм, как религия, вышел в этой борьбе победителем. Но здесь важнее
отметить совсем другое, а именно то, что ханаанские народы тотальному уничтожению
не подвергались – они были растворены в народе израилевом.
Глядя на генеалогическую схему, мы без труда обнаруживаем,
что две жены Исава (старшего сына Исаака, продавшего свое первородство
Иакову) Иеудит и Басмат – хананеянки. Третья его жена Махалат – исмаильтянка.
Вывод однозначен: многочисленное потомство Исава – гои. Попутно заметим,
что несмотря на предпочтительное отношение Исаака и его жены Ревеки к младшему
сыну и несмотря на то, что отношения между братьями дружелюбными не назовешь,
библейское повествование дает нам ощущение кровного единства членов этой
семьи, ибо о смерти Исаака (Бытие, гл. 35:29) написано так: «Испустил Исаак
дух и умер, и приложился к народу своему, будучи стар и насыщен жизнью;
и погребли его Исав и Иаков, сыновья его». В связи с этим нам кажется,
что сегодняшним потомкам Иакова и Исава следует проникнуться гуманистическим
смыслом жизненного итога Исаака (их общего предка) и не доводить исторически
сложившихся между ними разногласий до антагонизма.
Как мы уже говорили, со времени исхода из Египта участники
этого великого события были разделены на двенадцать колен. Родоначальник
каждого колена – один из сыновей Иакова. Перечислим этих сыновей: Реувен,
Шимон, Леви, Иеуда, Иссахарь, Завулон, Иосиф, Биньямин, Гад, Ашер, Дан,
Нафтали.
Тут же заметим, что Гад и Ашер – дети Лиевой служанки
Зилпы, Дан и Нафтали – дети Рахилевой служанки Билы. Этих служанок Лия
и Рахиль получили, в качестве свадебного подарка от отца своего Лавана.
Произошло это в Месопотамии, где жил Лаван и откуда он был родом.
Прежде, чем продолжить наше проникновение в суть интересующего
нам вопроса, признаемся, что мы верим в существование конкретных исторических
личностей, чье житие описано в Пятикнижии, ибо перипетии судеб этих личностей
гармонично вписываются в исторические события тех далеких от нас времен.
Возьмем, например, исход Тераха и всего дома его из Ура халдейского в землю
ханаанскую. Что заставило отца Авраама сняться с насиженных мест – покинуть
родину? Это Аврааму уже после того, как Терах, не дойдя до ханаанских земель,
остановился в Харране, Бог предлагает продолжить путь: «Пойди в землю,
которую Я укажу тебе» (Бытие, гл. 12:1). Отцу же Авраама Тераху Бог ничего
в этом отношении не говорит, но Терах уходит со всем своим семейством из
Ура в Харран, мечтая добраться до Ханаана. Это снятие с насиженных мест
произошло в 1742 г. до н. э., когда Аврааму было 70 лет (3760 – 2018).
К этому времени властитель Вавилонского царства Хаммурапи уже умер. Его
место занял его сын Самсуилун (1749–1712 гг. до н. э.). Вскоре, после начала
его правления эламский правитель Римсин, воспользовавшись ослаблением Вавилона,
вторгается в Месопотамию и захватывает часть Шумера. Но вслед за этим Самсуилун
побеждает Римсина и тот гибнет во время пожара своего дворца. При этом
Самсуилун разрушает стены Ура и Урука и снова подчиняет своей власти Шумер.
На факт разрушения в этой войне стен Ура нам и следует обратить внимание.
Неспокойное время – война, разрушение города Ура – вот те основные причины,
побудившие Тераха, ради спасения семьи своей, покинуть родину. Отсюда мы
вправе сделать следующий логический вывод, хотя и не имеющий к нашей теме
прямого отношения, но довольно любопытный: стены месопотамских городов
Ура и Урука были разрушены Римсином в 1742 г. до н. э. (или годом, двумя
раньше).
Причина, заставившая Тераха покинуть Ур, имеет, как мы
видим, свое объяснение в пределах здравого смысла, опирающегося в своих
выводах на конкретные исторические события. Но почему мечтой его было добраться
до земель ханаанских? Отвечая на этот вопрос, мы можем высказать только
наиболее вероятное предположение. Нам кажется, что земли ханаанские был
выбраны Терахом потому, что там жили племена близкие по языку и по культуре
народам Месопотамии – это, во-первых. И, во-вторых, Тераха, исшедшего из
страны высокой цивилизации, тянуло быть поближе к чему-нибудь подобному.
В этом отношении Месопотамия и Египет были равны. Народам Месопотамии,
по всей вероятности, это было хорошо известно, как и то, что земли ханаанские
граничили с Египтом.
И еще один важный момент, мимо которого мы пройти
никак не можем. Терах до земель ханаанских не дошел. Со всей семьей он
остановился в Харране. Но тут Авраама (мы позволяем себе писать Авраам
с двумя «а», несмотря на то, что в то время он был еще с одним «а») посещает
Господь и увещевает его уйти из дома отца своего в землю, которую Он укажет
ему. Что делает Авраам? Он забирает «с собою Сарру (мы позволяем себе писать
Сарра с двумя «р», несмотря на то, что в то время она была еще с одним
«р»), жену свою, Лота, сына брата своего, и все имение, которое они приобрели,
и всех людей, которых они имели в Харране» (Бытие, гл. 12:5) и уходит в
землю ханаанскую. Но стоп. А как же стасорокалетний Терах – отец Авраама?
Забрать с собой «все имение, которое они приобрели» и при этом оставить
в чужеземном городе отца одинокого и никому ненужного. Всего Терах прожил
205 лет. Значит в Харране он прожил 65 лет и умер в одиночестве. Какой
гордый и мужественный старик! Но почему он не ушел вместе со своим сыном?
Утверждать, что он был болен, мы не можем не столько потому, что человеком
он был крепким (нам бы дожить до таких лет!), сколько потому, что сын его
не мог дойти до такой жестокости, чтобы оставить больного отца. Что же
тогда произошло? Напомним, что отец по тем временам был общепризнанным
главой семьи, руководителем ее хозяйства и, по существу, владельцем ее
членов. Сын при живом отце не мог иметь право на семейное имущество – он
мог им только пользоваться. Это означает, что, во-первых, у Авраама с отцом
были разногласия непримиримого характера и, во-вторых, Авраам ограбил своего
отца, сбежав от него.
>
______________________________________________________________________________________
|