.
* * *

Олегу В-фу

тебя я пару лет не вспоминала,

погрязшего в кастрюльках и пеленках.

вот если б я была твоим ребенком...

но похоронка обо мне зияла,

и втягивала память о тебе:

в наручниках – и вывели из зала.

меня читает только кгб,

но – разных стран, спасибо им на этом

(авось да поумнеют, и ответом

я их снабжу досрочным с канапэ,

задрав коленки не с того ли света,

куда заказано спешить толпе).

как я жила? не замечая суток

в своей тюрьме. когда тебя пасут, так

спасут случайно, может быть, от слов

излишних и движений осторожных:

мы все замешаны на бездорожье

под музыку приспущенную псов.

меня тошнит от кремового торта, -

не токсикоз, но пзк* и спертый

дух родины, просвечивающей

из всех щелей, просверленных на память,

куда на запах щей так больно падать

и просыпаться меж твоих вещей –

кастрюль, пеленок и стихов под хмелем.

шприц подбери, – да и твоя емеля

размотана по истеченье лет,

где не было меня, не оказалось,

из зала вывели, чтоб забывалась

в чужих наручниках под пистолет.

как я одна была? как все, вповалку,

в избе горящей, где себя не жалко,

поскольку все едины пред огнем.

с конем управиться – так я по-русски:

мои мальчишки брошены в кутузки,

мои мужчины на войне о Нем

не вспоминают и кричат гортанно,

перелопатив дулами те страны,

где мы с тобою мысленно живем,

но не встречались... я с тобой прощаюсь:

ты стал мне мал в кастрюльках и пеленках,

любви земной, чадящей на лету.

тебя не пустят за мою черту,

накуренного рваными стихами,

несостоявшегося... - затихая,

вот только, дура, слёзы оботру -

да, с петухами, нет меня к утру.

_____________

*политзаключенные

<....................>

_________________________________________________________________________________

п