.
.
Вадим Климовский

Соната в четырех частях
(роман)
 

2. Rondo capriccioso

                                                                                                                                       Что же было? Что есть?
                                                                                                                                                                Из А. Ш.

     ...А! Написали все-таки. То-то же. Знала, что напишете. И очень хорошо, что не решились обратиться ко мне официально. Те несколько часов, которые мы в течение одного года провели с Вами вдвоем, сделали нас близкими людьми, почти друзьями. Честное слово, Митька (поверьте человеку, который встречал очень много очень разных людей), такое бывает не часто. Вот Вам и «вместо предисловия»! Уже целую неделю я в Кирилловке. От кончика носа до пят похожа на бифштекс по-английски. Но Цезарь Иванович (он увязался сюда вслед за нами) называет меня просто «говядиной по-кирилловски». Вот. (Пашино «вот» - чувствуете?) Да, о Паше. Я очень верила в него. Хотела видеть умным, талантливым и, главное, сильным. (Сколько раз он обещал мне быть сильным! Вы ведь понимаете, о чем я, правда?) А что перевелся обратно в Киев, не жалейте (не будьте эгоистом). Там он дома. Мне, конечно же, не пишет. Я позволила себе (с самыми лучшими побуждениями, а главное, невольно) войти в его жизнь немного больше, чем следовало. Он не понял, глупый, что я это увидела раньше, чем он сам, и сразу же все поставила на свое место... ...Если хотите знать, сегодня впервые за последнюю неделю я вот так серьезно и четко о чем-то думаю. А то все жила в каком-то блаженном тумане. Ведь за последние (страшно выговорить) двенадцать лет - это мой первый отдых. Вот. Видите, как я обрадовалась возможности поболтать с Вами: давно пора бы перестать, а я все продолжаю. Очень-очень (или, как Паша однажды написал: оч-чень, оч-чень!) жду снова Вашего письма. Чуть было в конце не поставила свое обычное «Лена», да вовремя вспомнила, что «учителю, преподающему науку жизни», это не к лицу. Увы, эту науку не преподают. И прежде всего потому, что когда говорят о каких-то жизненных вещах, нам еще не известных, мы обычно не верим, пока эти самые «вещи» не трахнут нас по голове. Простите, дорогой! Теперь уже настоящее «до свиданья»...

     ...Уже два дня собиралась излиться на бумаге, да все как-то лень. Целый день только сплю и ем, как никогда в жизни. Даже потолстела - можете представить себе меня толстой? (Я бы Вам карточку прислала, да они все «неприличные» - на пляже.) Очень хорошее письмо Вы мне написали, Митька. Но не слишком ли хорошо оно для меня? Я не хочу, чтобы вы меня выдумывали. Обо мне часто думают очень хорошо. Представляют себе меня каким-то идеалом. (Даже Цезарь Иванович сказал как-то, что строки «коня на скаку остановит, в горящую избу войдет» написаны обо мне.) А потом, когда оказывается, что я совсем обыкновенная, - это воспринимается как личная обида и обо мне начинают думать много хуже, чем я заслуживаю. Так вот, я хочу, чтоб Вы себе на мой счет никаких иллюзий не строили... ...И мне Вы не кажетесь «воришкой, носящим чужую медаль». Очень здорово, что Вы родились сомневающимся. Это поможет Вам узнать о жизни гораздо больше, чем обычно знают другие. А ведь Вы именно того и хотите. И хоть Вы успокоитесь еще не скоро, но это время придет, и для Вас оно будет таким хорошим, полноценным! Не торопите его! Множество сомнений и разочарований ждет Вас еще, но тем полнее и ощутимее будет гармония - не вокруг, вокруг ее не будет. Гармония будет в Вас. Очень хочу, чтоб Вы верили в искренность всего, что я пишу. И если иногда (а может, и часто) это звучит слишком по-книжному, то потому только, что мы, «образованные» (черт возьми!) люди, не умеем выражать свои мысли простым человеческим языком... ... Если Вы правда хороший, то напишете мне письмо раньше, чем получите мое. А знаете, уже тянет в институт. Очень хочется увидеть ребят. Все-таки здорово я вас люблю всех. До свидания, дорогой. И хоть Вы любите, «когда после «до свидания» еще две страницы», кончаю и расписываюсь, как в ведомости: Е.Полевая, - а Вы в этой росписи можете прочитать все, что вам хочется. (Напишите мне - чт прочитали, а я скажу - верно ли...)

     ...Обо всем, что было после возвращения «блудного сына», написать нельзя, трудно, не нужно. В жизни все ясно, когда говоришь о ней, лежа ночью на балконе в Тополиной Роще, а на деле - страшная ерунда и путаница. Увидимся - расскажу подробно. По линии внешней: живу на даче, много читаю, отдыхаю, ем, сплю. Инка - жена - мной руководит. А я ей говорю, что раз она Инна, то пусть предводительствует гуннами (или кем там?). А не мной. Валерка - сын - очень хороший, большой, настоящий. Но страшно нервный. Воспитываю. Трудно. Непривычно. Привык, чтоб воспитывали меня. Вот. Конечно, самое интересное то, что происходит там у вас. Поэтому: 1) напиши - а) о твоих делах (сердечных), б) о наших общих знакомых, в) обо всем остальном; 2) приезжай в Киев. Перед приездом дай телеграмму: «Киев Ворзель дача Серебрович для Паши Тихого еду буду». Тоска, Митька, страшнючая. Не могу без вас, моих немногочисленных друзей. Без города твоего могу и даже очень. Вот уж противный город, просто ужас. Единственное приличное место - твой балкон, да и то... Митька, когда же ты женишься, наконец? Привет всем. (Видишь ли Елену Сергеевну?)...

     ...Уже с трудом выдерживаю Кирилловку. Тоска. Непривычно мне такое безделье и полное отсутствие близких по духу людей. Даже на свою интеллектуальную сожительницу (со-пляжницу) злюсь уже три дня. Это выражается в том, что я упорно молчу, а она удивляется. Но ведь это же лучше, чем если бы я ругалась, правда? Ругаться, про себя даже, я начинаю очень редко. В этом помогает мне душевная гармония, которую я все-таки обрела в конце концов. Нелегко это далось: мне знакомо было все, что терзает Вас. Вы спросите, откуда же мои теперешние сомнения, восторги, разочарования и все прочее, если уж я привыкла относиться ко всему философски. Да ведь без всего этого была бы не гармония, а равнодушие. И еще: быть спокойным, гармоничным, относиться к жизни философски - не значит все принимать. Это значит - все понимать. Уметь поставить себя на место любого человека, в любых обстоятельствах, понять, почему человек поступил так, а не иначе, а уж тогда осудить или не осудить. Все это я Вам пишу, конечно, не как «учитель жизни», а просто, чтоб Вы знали, наконец, с кем имеете дело и стоит ли гордиться моим отношением к Вам (как Вы написали)... ...Письмо с интервалом. Ходила на пляж. Сейчас полнолуние. Луна висит над морем, как диск... ...Очень досадно, что Пашино письмо, как Вы пишете, тоскливое. С чего бы это? Я знаю, Паша умеет быть очень искренним, как никто другой, но иногда любит и порисоваться. И неужели в его письме нет даже привета для меня? (Видите, какая я эгоистка!) До свидания, Митя, до скорого свидания. Будьте хорошим, таким, каким я Вас знаю и хочу знать. Ваша Е.С.

     ...Целую неделю проболела и как раз очень себя неважно чувствовала, когда как-то вечерком на часочек забежала к нам Дина и принесла твое письмецо, ласковое и славное. Очень милая, очень умненькая и очень культурная девушка. Жаль, что она для тебя «только товарищ, а не больше», как ты пишешь... ...Как  проводишь лето, как идет практика? Вот я о чем тут как-то подумала, дорогой мой племянник: почему бы тебе немного не зарабатывать, чтобы хоть чуть-чуть помочь своему святому труженику-отцу? Какой-нибудь кружок, раза два в неделю, - мальчик мой родной, если ты это организуешь, я еще больше любить тебя и гордиться тобой буду. Я как-то призналась дяде Гоше, что из младшего поколения больше всех я люблю нашего Леню, а после него - Митю. И это сущая правда. А когда любишь вас, моих дорогих, то хочется, чтобы вы были еще лучше... ...Маме твоей все кажется, что ты очень слабенький, нездоровый, она даже хотела переехать в город из-за тебя, в ущерб папе. Но я ей доказала, что она не должна этого делать. Заставлять папу ездить, жить не в отдельной квартире, а в общей - да разве можно это допустить?!..

     ...Да разве Вас можно назвать безразличным к людям, если Вы все время заняты мыслью - как жить с ними, как относиться к ним? Разве это не самый большой интерес? И быть добрым - совсем не значит гладить всех по шерсти, всем угождать, со всеми сохранять «хорошие отношения»! «Человек должен быть злым»? Но это же один из моих жизненных принципов! Только нужно уметь быть злым. И как это Вам пришло в голову, что я проповедую «любовь ко всем»?! Я умею ненавидеть пошлость, низость. Но нельзя всех стричь под одну гребенку! Я могу презирать кого-нибудь, скажем, Цезаря Ивановича, но не могу ведь я таким же образом относиться... ну хотя бы к Вашему подопечному Юре Кардину - он пока только «сырой материал», который еще ничем не стал. В Вашем письме есть противоречия - думаю, в чем-то Вы еще не разобрались, и главное - в самом себе. Подумайте... ...Завидую я Вашей большой дружбе. У меня никогда ничего подобного не было! Вы расскажете мне (если захотите) об этой Вашей дружбе. А может быть, и познакомите с Вашими Алешкой и Мишкой? Думаю, что после наших откровенных разговорах в письмах, Вы и вообще станете хоть немножко откровеннее со мной. Мы уже совсем скоро встретимся. Через пять дней! О себе я Вам расскажу все, что Вы захотите. В этом - правда - много интересного. Бывают такие встряски (я имею в виду моральные), из которых не думаешь выйти живым, но которые целиком переворачивают жизнь и заставляют думать и действовать совсем по-другому. Так было со мной однажды - десять лет назад. Тогда я решила, что если продолжать жить только собой и для себя, то лучше повеситься. С тех пор я такая, какой Вы меня знаете сейчас. До свидания. Обидно думать, что Вы мне уже не ответите. Ваша Е.С. - Приходите 3-го в институт, а? Пойдем куда-нибудь побродим и поболтаем. Но это лишь по Вашему настоящему желанию, а не из вежливости. Ладно? - Е.

     ...Своим письмом ты меня и порадовал и огорчил. Порадовал тем, что почувствовала я, как ты привязан, как любишь меня, твою родную и тоже очень любящую тебя тетю Валю. А огорчил тем, что уж чересчур много самокритичности, которая граничит с неверием в свои силы. Не надо, родной мой мальчик, бичевать себя, отмети меланхолию. Это не свойственно ни молодости, ни времени. Посмотри, как у нас хорошо кругом: как торжествует сейчас подлинно народная демократия, пролетарский интернационализм, как спокойно сейчас могут все люди у нас работать и спать, какая коллективность в решениях. И побольше веры в себя, Митенька...

     ...Митька, ты в себе сомневаешься, а ведь это как раз и есть признак большого таланта и критического подхода к себе - так что ты в себе не сомневайся. И прекрасное (твоя скромность) должно иметь границы... ...Просьба: зайди в бухгалтерию и узнай, почему не выслали мне денег (стипендию за лето). Скажи им, что это свинство, что деньги мне очень нужны и что вообще они гады. Впрочем, если деньги вышлют, можешь ничего не говорить. А у вас есть хорошие девочки на первом курсе? А умные? А ребята? Эх, приехать бы! Я не пью. Совершенно. Много читаю. Иногда очень тоскливо. Иногда весело. (Когда получаю от вас письма.) Пиши мне обо всем, что затевает Е.С. в качестве секретаря. Я разделяю вполне твои опасения. Объясни ей, что есть вещи, о которых думают, но которых не говорят и не делают. Вот. Фото, конечно, дай Е.С. и что-нибудь очень теплое скажи. Ваши с Е.С. письма - моя радость. Е.С. подала верную мысль: не терять друг друга из виду. Я думаю, это более, чем просто правильно. Кстати, у меня есть несколько программных высказываний по твоему поведению, которое я считаю в корне порочным: 1) Е.С. нужно простое, взрослое, человеческое, умное твое сочувствие и поддержка - неужели ты этого не понимаешь? 2) Это должно выражаться в очень конкретных вещах, а не в абстрактных идеях. 3) Ты ей можешь доставить массу радостей своей любовью, которая будет проявляться в хорошей заботе о ней, в предостережении ее от всяких глупостей, на которые она безусловно способна, благодаря необычайной романтичности характера и вообще пугачевским замашкам...     ...Митюшка-золото! (Так называем тебя мы с Е.С.) Мы обязательно будем в одном городе работать, правда? Ведь это совсем не трудно. У нас осень. Все золотое и грустное-грустное. Так хочется к вам! Я тебе позвоню, ладно? Хочу услышать твой голос, и Е.С. тоже. Напиши о Юле. Так значит, Юля? Юлил, юлил и вот тебе - Хай Юлий Корницкий и компания. Пиши, сомневающаяся скотина! Пашка-артист. (Поцелуй Е.С.)

     ...Видела сегодня Ваши растерянные глаза и почувствовала настоятельную потребность кое-что сказать Вам. В нашей суматохе еще много дней может не выпасть спокойного часа для разговора, и потому я решилась (откладывать, чувствую, нельзя) сегодня же написать, с тем, чтобы завтра вручить Вам это «послание». (Поступок несолидный для «учителя жизни», не правда ли?) Митюшка, вчера у Вас было замечательно. Мне было очень, оч-чень интересно увидеть Ваших замечательных одноклассников, и особенно легендарных Мишу и Алешу. Славные мальчишки и очень любят Вас. (Хотела бы я ошибиться, но боюсь, однако, что скоро Вам с ними станет... скучновато. Не сердитесь - я ведь всегда с Вами откровенна.) И мне понравилась молчаливая Валя с умными глазками. Она не проронила за вечер ни слова - но я видела, как она смотрит на Вас! (Мне ее немножко жаль: она, верно, очень хорошая, но... надеяться ей не на что. Впрочем, может быть, я и здесь ошибаюсь?) И я увидела, что Ваши мама и папа славные люди, но, вместе с тем, поняла, что Вам дома живется сложно. Словом, мне было очень хорошо - главным образом оттого, что я видела Вас счастливым и раскованным как никогда. Но - немножко грустно (сегодня у меня сплошные «но»). Грустно - потому что это был Ваш последний день рождения дома. Ведь я знаю, Вы только и ждете своего часа, чтобы выпорхнуть из гнезда. И ждать Вам осталось недолго. Печально мне говорить это, но (!) я скажу Вам: «Все правильно - летите. Это Ваш характер, Ваша судьба». Я была счастлива вместе с Вами и благодарна Вам за то, что Вы не покидали меня, когда все давно уже дрыхли, - спать не хотелось, раскладушка, признаться, неудобная, да еще рыжий Сашко так страшно храпел. (Будем надеяться, что Дина сопела непритворно. Хотя она очень-очень хитрая, наша Дина!) И я на минуточку забылась - простите, если я смутила Вашу душу, Митенька. Но не надо ничего «понимать» и никак «трактовать» - пусть тот поцелуй (он очень искренний, поверьте) будет моим тайным подарком. Вы ведь умница, Митенька! И я верю, что у Вас хватит такта не рассказывать об этом даже самым близким друзьям (и в первую очередь - Пашке). Пусть это будет нашей тайной, ну - будто если бы мы с Вами ночью вдруг вместе летали! Ведь в этом не было бы ничего стыдного и кощунственного - но вряд ли мы стали бы кому-то об этом рассказывать! Не правда ли? Я очень люблю Вас, Митька, и верю, что все поймете правильно. Ваша Е.С. - Я Вам сейчас признаюсь - и забудьте об этом: я искренно жалею, что Вы не родились на десяток лет раньше. Но это, Митюшка, увы, неисправимо. - Л.

     ...А 31-го - день рождения Инки. Как сложно бывает в жизни, Митька. Вот я думал, что ненавижу ее, а теперь снова счастлив и весел. Я сейчас попробую быть совершенно честным с собой и с тобой: она мне друг, она чудная, она все-все понимает и чувствует, и я, конечно, люблю ее. Но я твердо знаю, что настоящая, волнующая любовь может быть только временной, по крайней мере, для меня, а то, что сейчас, - это радость, это жизнь, но это не любовь... ...Увидеться бы, а? Пашка. - Неужели кончаются даже такие вещи, как отношение Е.С. ко мне? Если да, то чему же верить, если нет, то почему она не пишет совершенно?..

     ...Впервые в жизни приходится мне писать письмо взрослому моему сыну. И надо сказать, задача эта для меня нелегка. В положении папаши мне трудно избавиться от наставительных интонаций, но я знаю, что ты здорово это не любишь. Приложу все усилия, чтобы сохранить тон эпический. Сейчас сижу я у окна и все поглядываю на гору Беш-Тау. И вижу себя со стороны, когда в потоке «паломников» к источнику иду тихоньким шагом. Напьюсь водички, и обратно в горку еще тише. И невольно ироническую усмешку вызывает у меня эта картина. Так ли я ходил бы 10-12 лет назад! Я бы подался в лес, в горы... ...О маме я не спрашиваю. Думаю, сам догадаешься написать о ней и, вероятно, постараешься облегчить ей месяц одиночества. Всего хорошего. А в награду за то, что я выдержал «эпический стиль», если не считать концовки, ты мне напишешь что-нибудь настоящее о себе, своей учебе...

     ...Я написал Е.С., что буду называть ее на «Вы», но даже это не помогло. Чем же ее еще напугать? Такие-то вы все... «друзья». Ладно. Я сейчас не в духе. Судорожно ищу работу, так как у Инки последний год аспирантуры... и всякие душевные расстройства - а мне-то каково? Не думай о ней плохо. Плохой - я, потому что никого не люблю. Это так. Митенька, сволочь ты моя! Не меняй свободы ни на что, хоть, в сущности, и это очень скучно. (Значит, от Юли убежал? Долго ты еще собираешься в девушках ходить?)... ...А Е.С. передай слово прощальное. И кольцо обручальное. Нет, это я шучу. Передай ей в вежливой форме, что она скотина. Раз в два месяца можно коротко написать о себе и о делах. Ох, скука, Митька! Надоело мне быть праведником! Я живу только когда грешу, а сейчас сон. Летаргический. Зимний. Тяжелый. Грешить хочу!! Пить хочу!!! Гулять хочу!!!!!!!! (А потом? Потом - потоп, затмение солнца, что угодно, пожалуйста.) Пиши хоть ты, старая собака!..

     ...Вот уж действительно, ты во многом похож на меня! Даже обращение «папуленька» в письме - ведь ты никогда меня так не называешь. Эта ложная боязнь казаться сентиментальным у меня в крови, и я вижу - у тебя тоже. Верю, что ты соскучился по мне. И мне лестно, что я слышу это от моего замкнутого (и частенько угрюмого) сына. Да, мне хотелось бы знать о тебе побольше. Но ты закрыт от нас на семь замков. А на мои, может быть, неудачные попытки, «зацепки», отвечаешь всегда резко, болезненно, ну и я в долгу не остаюсь. Ты говоришь, чтобы я избегал наставлений.  В нашей печати можно встретить одни и те же наставления каждый день. А ведь это не потому, что руководители печати считают все население непроходимыми остолопами, которым без конца нужно долбить одно и то же, а потому, что наставления, повторяемые много раз, входят в плоть и кровь, воспитывают людей. Но все дело в том, что когда ребенок взрослеет, - ну, например, как ты, - он уже считает, что знает все лучше родителей (может быть, кое в чем это и так). Появляются рядом с ним новые люди - с новыми знаниями, с новым авторитетом. На этой почве, мне кажется, и твое не совсем нормальное отношение к маме. Недостатки, которые ты не замечаешь и легко прощаешь у других, тебя особенно злят и раздражают у мамы. Вот в случае с Пашей. Я понимаю, тебе неловко было отказать ему от квартиры, я сам советовал маме потерпеть, пока он найдет. Но ты-то должен понимать, что маме трудно, ведь она все свое время отдает заботам о нас, при непрерывных недомоганиях, болях, которые она старается не замечать. Поэтому каждая лишняя нагрузка, пусть маленькая, обременяет и раздражает ее. Когда ты в прошлом году ушел (вернее, сбежал) в общежитие, легче стало только тебе, маме же - в сто раз тяжелее: она страшно переживала, что ты живешь не дома. Не знаю, догадывался ли ты об этом, когда оправдывал себя тем, что облегчаешь маме домашние заботы. Прости, что я сбился на упреки. Но, Боже мой, кто может быть родней матери? Только - иногда - жена (желаю тебе заиметь такую). К сожалению, часто мы замечаем это поздно и на расстоянии. А наша мама, при всех ее недостатках (а сколько же их у нас самих!), на редкость честный и чистый человек. Вот видишь, опять я переусердствовал с наставлениями. Ты сам меня вызвал на это своим хорошим письмом...

     ...Е.С., очевидно, дала обет «неписания». Как она выглядит? Похудела, поправилась? Я ей писать больше никогда не буду. А Цезарь Иванович, конечно, болван и пижон - но что поделаешь, такова селяви. Бог с ней, с Е.С., пусть живет как умеет и будет счастлива. Главное вот что: летом ты приедешь к нам на дачу. Тебя приглашают Инна, Валерка и я. Если нет - между нами все кончено. Можешь завести себе Цезаря Ивановича и по три месяца не писать. Тебя любят уже два человека, и они уморят тебя заботами. Но ты не пугайся, да и неужели ты не дал бы уморить себя, чтоб только сделать нам приятное? А у тебя очень приятный голос по телефону. Мы решили, что тебе необходимо работать на радио по совместительству... ...Все-таки передай Е.С. мои лучшие пожелания и, хоть поздно, поздравь ее с 8 Марта. (Во всем, во всем я ей обязан. Даже в том, что сдал литературу. И теперь могу свободно писать на лекции письма)... ...Пересылаю тебе Инкино письмо. Она все время стеснялась, пока я читал его...
     Митенька, дорогой! Простите за такое обращение, но я Вас знаю давно, по-разному относилась в разное время, а теперь окончательно принимаю Вас к себе. Наверное, ничего не поняли? У меня всегда так получается, когда хочу сказать о чем-нибудь очень хорошем. Вы для Паши - один из немногих настоящих друзей. Мне давно хотелось познакомиться с Вами не по карточке и рассказам, а после телефонного разговора мной овладела идея, которая не дает покоя: Вы должны к нам приехать... ...Простите за сумбур, но если Вы не поняли главного, то Бог Вам судья. Вы должны понять, потому что Вы настоящий. Приезжайте скорее, Митя! Побудьте с нами хоть немного. Мы Вас крепко целуем. Инна.

     ...Если бы Вы знали, какая радость для меня Ваше письмо! Никогда еще живой человек не был так похож на выжатый лимон, как я сегодня. И вдруг, в этом страшном мраке, - Ваше письмо... ...Я обязательно Вам все расскажу, но потом - как только чуточку пройдет моя тоска, страшное отчаяние, в которое я сейчас погружена выше головы. (Ведь Вы меня понимаете, правда? Вы же хороший и ко мне, кажется, хорошо относитесь.) Дина в городе, приходит в институт почти каждый день, скучает (и по Вас, в частности), приехала из благословенной Чупаховки, где ее рыжий Сашко играет в футбол. Юра тоже является ежедневно и стремится поразить меня пестрыми галстуками. Митюшка, всюду есть хорошие люди, которые Вам нужны. А если Вы найдете людей, которым Вы сами будете нужны хоть немножко, то это и есть настоящее человеческое счастье. У меня нет никаких сомнений: найдете. Я в Вас очень верю. Боюсь, что мое письмо уже не застанет Вас. Но если застанет, скажите Паше (так, чтоб он поверил), что я перестала писать не потому, что... В общем, Вы все знаете и понимаете прекрасно сами. Я и раньше НЕ ДОЛЖНА была ему писать. Ну вот. Начала о себе и кончила - собой же. Простите. Простите почерк, стиль и все, что в этом письме несуразно. Я, честное слово, не в своей тарелке. Надеюсь, скоро увидимся. Я тоже Вас целую с удовольствием. И Пашу, и Инну, и Валерку. Все вы мои чудные «старые» друзья. И единственные. Ваша Е.С.

     Корнюша, дорогой! Я жду обещанного письма (мне, а не Пашке). Тоскливо. И не только потому, что Паши нет, а потому, что ты стал очень близким за эти три дня. Как будто дружили всю жизнь, а теперь расстались, неизвестно на сколько. А иногда кажется, что вернетесь вы вместе. Влез ты как-то в меня сразу и напрочь. Вот ты какой. Ехать с вами мне страшно хотелось, но не туда... ...Как доехали, о чем говорили, что делаете сегодня, что будете делать завтра? Когда вернется мой старший сын, который неизвестно почему называется мужем? Младший с благодарностью вспоминает Митю, который поиграл с ним в мост и мельницу и показал на шахматах, как ходит дядя толстый, тетка и худенький дядя. Он ничего не забывает, ни хорошего, ни плохого. Все время спрашивает о тебе. Даже спросонок утром: «где Митя?»... ... Вот тебе стихи, Митюша:
          Впрочем, она захотела,
          Чтобы я читал ей вслух Макбета...
          ...Я рассердился больше всего на то,
          Что целовались не мы, а голуби,
          И что прошли времена Паоло и Франчески.
     Тебе, наверное, сейчас не до стихов? Что с распределением?.. ...Может, у тебя остался неприятный осадок после поездки в Киев? Запомни: ты можешь распоряжаться как тебе угодно нами и всем, что у нас есть. Интересно, напишешь ты? Может быть, ты «посмеялся»? Нет, ты не такой. Спокойной ночи. Фу ты, до чего длинное письмо получилось...

     ...Как только ты мне сказал: «Он через три часа будет в Киеве» - сразу стало легко и весело. Но вчера «он» (Пашка) вспорхнул и улетел вместе с этюдником. Ничего не сказал, не написал. Всю ночь не спала, дико волновалась, и только сегодня, позвонив отцу на работу, узнала, что он там. Эта бессердечная жестокость не от злого умысла, а от детского «ну и что же?» И мучает меня не суть его проделок (иногда совсем не веселых), а форма. Очень горько. Ведь он - единственный на свете близкий во всем человек. Когда мне было страшно тяжело зимой, хотелось тебе написать. Казалось, это поможет ему. Но побоялась: а вдруг ты решишь, что я просто жалуюсь, ведь тогда мы были совсем чужими. А сейчас твои письма стали чудесной силой, которая в меня вливается. Когда я вспоминаю о тебе, когда читаю твои письма, я начинаю больше верить в него. Митька, я без него не могу радоваться ничему в полную меру, всегда хочется - вместе. Вероятно, глупо? А если я не могу иначе? Скажи, как мне быть? Почему мы не поговорили ни разу обо всем? Но если совсем-совсем честно, нам нельзя говорить о таких вещах: Пашка, наверное, обиделся бы. Ты у него единственный, нежно и очень искренно любимый друг, и я не хочу, чтобы хоть малейшая тень легла на вашу дружбу. Хотела тебе еще о чем-то важном написать. Но мысли ушли в сторону, и все замелькало, как в калейдоскопе: Митька, Пашка, нежность, дружба, любовь... Митька, родной! Я так хочу, чтобы та, которая будет с тобой, была совсем настоящей, без натяжек. Потому что ты не сможешь обманывать себя долго. Ты пишешь: «она хорошая - но...» Если бы я могла перелететь к тебе, прочесть ее письма, посмотреть на нее, увидеть вас вдвоем! Но ведь, наверное, все было бы бесполезно. Перечитываю твое письмо, и очень-очень грустно стало. Почему ты там, почему все так нелепо... Целую тебя крепко-крепко. Пиши, от этого легче жить. И я буду всегда писать тебе, потому что иначе уже нельзя. Если бы я могла выразить свое отношение к тебе музыкой, то звучали бы самые прекрасные мелодии!..

     ...Ты очень хороший парень, всем ты хорош, только не нужно столько книксенов и реверансов. Ваша с Инкой переписка пахнет ладаном гостиных или паркетом церквей, а может быть, наоборот... ...Доехал я расчудесно. Милый твой балкон в Тополиной Роще, отличные ребята Мишка и Алешка, Мария Ефимовна и Борис Григорьевич - как воспоминания. Е.С. и ее белобрысый Цезарь Иоаннович - как переживание. Чем плохо?..
...Ну, так что же Аля? То Юля, то Аля - ты какой-то однообразный. Кривляка она и вообще - бррр. Устрой какой-нибудь конец этим терзаниям: женись или пошли к черту. Кстати, это ее родня, и она попадет на свое место. Почему они все непременно хотят сначала выйти за тебя замуж и только потом все остальное, а не наоборот? Ты себя неправильно ведешь: они сразу видят, что ты труслив, как Подколесин, и их разбирает охотничий азарт. Будь охотником, а не дичью!.. ...Ели шашлык, который я сам жарил на примусе. При этом я танцевал грузинские танцы, пел грузинские песни. Запивали шашлык (он был сделан гениально, это подтвердит даже Инка) водой (огромное количество перца!) и вспоминали тебя. Я говорю: «Мы с Митькой, Алешкой и Мишкой поедем по морю на лодке с мотором». Боже, что делается с Инкой! Она вскрикивает, протягивает ко мне обе руки, хватает кусок мяса - радостная, счастливая, красивая! А я жую лук. Жую и говорю: «А мы тебя не возьмем!» И Инка становится грустной-грустной и запихивает в рот в два раза больше шашлыка, и по щеке у нее ползет капля жира. «Ну да!» - говорит она. «Ну да! - говорю я. - Мне, - говорю, - нужно посоветоваться с Митькой и его ребятами. Мы решили без женщин». Так как ты смотришь, чтобы и Инку взять, а?..

     ...Пишу тебе, как всегда, находясь в одиночестве. За стеной - музыка, от которой сердце болит и хочется плакать. (Вот сентиментальная!) Хочется настоящего счастья, огромного. Оно бывает только тогда, когда Пашка, мягкий, чуткий, романтичный, есть рядом. До сих пор у меня лежит каштан, на котором больше четырех лет назад он вырезал очень хорошие слова. Митька, родной! Неужели это детское глупое мечтанье - хотеть, чтобы всегда было как четыре года назад?.. ...Митюха, я очень много думаю о тебе и ничего толком не знаю. Ты пиши мне абсолютно все о себе. Пиши по новому адресу или до востребования. Если ты сейчас с Алей, передай ей привет...

     ...Что же это ты делаешь с матерью, не жалеешь мое больное сердце! Уехал и ничего не пишешь. Уже 12 дней! Вот я пожалуюсь тете Вале, она тебя пропесочит! Как у тебя с деньгами? Кормят ли тебя? Как дядя Гоша? Еще в больнице? Не холодно ли в Москве? Нет, ты безумно легкомыслен, а еще собираешься жить самостоятельно. Поехал в такой одежде, а уже ведь осень, это север! Не слушаешь родителей! А я считаю, что ты там только зря потратишь время, здоровье и деньги. Можно было добиваться назначения и здесь, через институт. И самое прекрасное, если бы ты устроился в нашем городе. Я была бы счастлива! Вот же Дину взял ваш Танский к себе ассистентом. А она ведь женщина. Наверн. ты просто не захотел. (Она звонила мне, умница. Я была бы счастлива, если б у тебя была такая невеста!) Митечка, родной, я неск. ночей уже не сплю - ждала от тебя весточки. Напиши же! И скорее возвращайся, нечего там сидеть. Если тебе не хватит денег, напиши. У нас сейчас очень туго, ты знаешь, одни долги, но я постараюсь занять еще и вышлю. А лучше приезжай домой. Целую тебя, сыночек. Не заболей там! Напиши, умоляю, все-все подробно!..

     Митька! Узнав о твоем крутом положении, эти деньги тебе одалживает Сергей Владимирович. Боясь забыть за всеми делами, он поручил сделать это мне. Я его поблагодарила от твоего имени. Желаю удачи. Дина.

     Мой дорогой Митенька, ты знаешь, что я тебя очень люблю, и поэтому не вздумай на меня сердиться, а мне непременно хочется тебе написать. Только что при мне мама получила твою открытку, прочитав, она сильно расплакалась. Я ее едва успокоила. Мама дала мне прочесть, ну, и действительно, было от чего расплакаться. Я, конечно, Мусечке об этом ни слова не сказала, но решила тебя немного пробрать, маме, которая все время о тебе беспокоится, болеет душой, переживает, а твои неудачи тяжело отзываются на ее больном сердце, такие письма писать нельзя. Мне Мусечка говорила, чт она писала тебе в том «паническом» письме - я не нахожу ничего для тебя оскорбительного. Если мама написала «невеста», то ведь это общепринято!! Эх вы, молодежь, молодежь, беда с вами, ей Боже!! Ведь получается так - прежде чем поговорить матери с сыном, она должна подбирать слова, чтобы, упаси Боже, не обидеть его, а то получишь ответ, что действительно плакать захочется. Ну, мой милый Митенька, ты уж не сердись на меня, такой уж у меня характер, люблю сразу высказать, но ты об этом письме никому ни звука, ни папе, ни маме. Я не знаю, понравится ли им, что я тебе об этом написала. И за что ты так обиделся, никак не пойму. Я очень спешу, чтобы никто не обратил внимания, перо дрожит, неважно, как написано, а важно, что написано, а ты не сердись... Твоя тетя Шура.

     ...Какой Вы хороший, Митька, просто прелесть! Я так и знала, что Вы мне напишете. Досадно, что именно Вы, единственный из всех, до сих пор без работы. «Бумаги» мы Вам «выправили», и я постараюсь отправить их сегодня же. Да помогут они Вам!.. ...Что жалеть наш город? Впрочем, я Вас понимаю, мне бы тоже было его немножко жаль. А со мной Вы все равно не расстанетесь (раз уж это так важно), я Вам этого не позволю. Буду писать Вам длинные письма, Вам станет стыдно, и Вы ответите. Разве что адреса не пришлете. Так я узнаю его у Али. (Вот Вам! Но это уже пошла ерунда.) Цезарь Иванович будет работать в театре. Актером. Страшно обрадовался Вашему привету и передает Вам свой. У меня к Вам просьба, сугубо интимная: не пишите мне ничего такого, чего бы не мог читать и Ц.И. Это не потому, что я хочу его обмануть, а потому, что не хочу обманывать. Есть вещи в прошлом каждого человека, о которых другому лучше не знать. В данном случае я имею в виду только мои отношения с Пашей. Честное слово, Мить, в этом нет ничего плохого! Вы приедете, и я Вам все объясню. Вы у меня умница и подождете судить меня за мои грехи, правда? Вот целоваться со мной в письмах Вы можете сколько угодно. И я с удовольствием Вас целую, хороший мой Митька! Очень люблю Вас и желаю Вам всего-всего доброго. Ваша Е.С.

     ...На деньги те ничего нам не покупай, возьми себе на разъезды, пешком много не находишь. К сожалению, больше выслать не могу, т.к. сейчас надо покупать на зиму картошку, а она у нас 3 р. кг., а больше нечего есть - ничего нельзя купить. Я советую тебе немедленно ехать домой, т.к. уже очень холодно, ты схватишь восп. легких. А посылать пальто - оно будет идти недели две. Как будто так уж все потеряно, если на эту зиму не устроился. Ты опять найдешь в моем письме что-нибудь раздражающее, но пойми: я боюсь - ты заболеешь, а это главное. Будет здоровье - будет и работа. Или тебе уж так противно еще год с нами пожить? Телеграфируй время и поезд - я встречу и вынесу пальто и шапку, обязательно. Не делай нам больно, Митечка, и скорее приезжай, отдохни от мытарств... ...Я не сержусь за ту открытку, вижу, что ты понял грубость ее... Мама.

     ...Рада за тебя, мой мальчик! Счастливого тебе самостоятельного плавания! И с днем рождения! (Ту сотняжку употреби на подарочек.) Анна Захаровна благодарит тебя за то, что ты выполнил ее просьбу. Ты знаешь, как я люблю Анну Захаровну, дорогую мою подругу детства. Я всегда знала, что ты добрый и отзывчивый мальчик. Ведь она воспитывала Нику с 8 лет, когда та осталась без отца и матери. И теперь, когда Ника живет одна на чужбине, в глухом городишке, А.З. очень за нее переживает и уверена, что твое письмо скрасит Нике одиночество. Я всегда жалела, что ты приезжал к нам только на каникулы, когда Ника уезжала к маме на Север, и мы не могли вас познакомить... ...Посылаю тебе мамино письмо. Твоя тетя Валя или, как ты говоришь (и мне это очень приятно), твоя «вторая мама»...
     . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 
     ...Что у нас творилось, как я замоталась со сборами Митечки. А еще, на беду, гриппую, на ногах. Ты представляешь, конечно, как тяжело мне было отпускать его в чужой город, к чужим людям, в неизвестное. Я видела, что и ему страшновато, хоть он и бодрился. Уходил из дому какой-то притихший и задумчивый, долго стоял на лестнице, все смотрел на меня, видно, трудно ему было оторваться от дома. Боба поехал провожать один, а я больна. Но на вокзал пришли друзья - чел. 15. Любят его все - приятно... ...Он так привык, что мама ухаживает за ним, за каждой мелочью посмотрит. Да и в моменты, тяжелые для него, хоть и скрытный он, не очень рассказывает, а все-таки приходит домой, к маме и папе. А там - один, среди чужих. Пока привыкнет, сблизится с людьми. Безусловно, это самый тяжелый момент в его жизни. Начало самост. пути. Очень прошу - пиши ему первое время подбадривающие письма с хорошими советами. Он так тебя любит и уважает. Целую. Муся. - У меня нет слов выразить тебе свою благодарность за Митечку!..

     ...Мы, конечно, ничего не узнали о тебе из твоей открытки - только формальную сторону. Люди, люди какие? Ведь это главное. Это чрезвычайно нам интересно и волнует так же, как и бытовая сторона твоего устройства. Я понимаю, что времени у тебя мало, особенно сейчас. Но письма все же больше нужны тем, кто остается, а не тем, кто уезжает. Ведь мы не можем представить себе ни одного твоего шага, дел твоих, событий, обстановки, в то время как ты можешь, закрыв глаза, увидеть весь наш день с утра до вечера со всеми подробностями... ...Сегодня пришло письмо от И.Серебрович и телеграмма от них обоих. Мы пересылаем тебе. Можешь сердиться, я знаю, что не любишь моих моралей, но такой уж у тебя папа. Мне показалось весьма странным (если не больше), что она (Инна) дает тебе обратный адрес «до востребования». Что за странная переписка с женой друга за его спиной?..
     Дорогой Митечка! Как-то ты там провел свой день рождения? Наверное, работал и день и вечер? Хоть бы у тебя был уголок, чтобы ты свободн. час мог отдохнуть. Мы же тут ничего не знаем, как ты там живешь. Удобный ли кабинет, в котором тебя поселили? Не холодно ли там? Не шумно ли? У меня душа болит. Хотя разум говорит, что без трудностей не бывает. Эх, надо бы мне поехать и устроить бытовую сторону твоей жизни. Сумеешь ли ты сам? Хочу знать: 1) получил ли багаж? 2) где, когда и сколько раз в день и что кушаешь? 3) получил ли подъемные и сколько? 4) какая зарплата, когда ее дают и аккуратно ли? 5) придется ли тебе ездить с артистами и как часто? 6) удовлетворяет ли работа? Ответь хоть кратенько без беллетристики и худ. отделки... ...Сегодня были у нас Миша и Тоня. Интересовались подробностями, но у нас, увы, их тоже нет - пока, надеюсь? Митечка, если тебе придется ездить зимой, ты обязат. должен купить себе, в первую очередь, ватник или тулуп и валенки, иначе будешь болеть - даже страшно - там же холодно. Напиши, что это за ОГРЭС - город или что, почему такой адрес? Целую крепко, сынок, и желаю скорее наладить свою жизнь. Мама...

     ДОРОГОГО КОРНЮШУ ПОЗДРАВЛЯЕМ ОБНИМАЕМ ЖЕЛАЕМ РАСТИ ДАЛЬШЕ ЗДОРОВЫМ УМНЫМ КРАСИВЫМ ТАЛАНТЛИВЫМ УДАЧЛИВЫМ ЛЮБИМ ЖДЕМ ЧУДЕН ДНЕПР ЛЮБОЙ ПОГОДЕ 31 ИНКИН ДЕНЬ ПРИЕЗЖАЙ ЦЕЛУЕМ ЦЕЛУЕМ ЦЕЛУЕМ ПАША ВАЛЕРА ИННА

     ...Поздравляю тебя и от всей моей издерганной души желаю тебе огромного, настоящего счастья. Ведь оно бывает хоть у кого-нибудь! Хоть сколько-нибудь! У тебя будет, вот увидишь! Милый, хороший Мить! Мне очень и очень тяжело. Хочется немного (нет! неправда - много хочется) человеческого участия и тепла, не абстрактного, а очень близкого. Из всех людей у меня сейчас есть только один маленький настоящий человечек, мне надо прожить в четыре раза больше таких ужасных месяцев, дней и ночей, пока он что-то поймет. А поймет ли? А вдруг и у него в глазу кусочек стекла, и сердце тоже ледяное, как у Кая из «Снежной королевы» и как у ................... - я готова поставить это многоточие по всему шоссе от Киева до Тополиной Рощи!.. ...Почему же ты так и не написал, куда едешь работать? Ты мне пиши до востребования - я дома бываю очень мало, только ночую, и то ради Валерки. (А тебе 23 стукнуло, да?) Приезжай на 30 и 31! Ты по-прежнему для Паши самый близкий и любимый друг!..

     ...Раздобыл у Жозьки адрес Валентины, срочно посылаю - вот тебе и подарок! Иначе я бы на письмо не раскачался. Не умею, ненавижу писать. Обязательно разыщи Вальку! Между вами 60 км - я смотрел на карте. Там это меньше, чем здесь, дома, - километр. Поэтому мы никто и не встречаемся почти. Это тебе не веселые школьные годочки. Все ишачат, как черти. Сужу по себе - валюсь с ног, и ни до чего, ни до кого. Нет, Митька, на бумаге - не могу. Поговорить бы, друже! Обнимаю и хлопаю тебя по спине! Будь здоров! Твой Миха. - Ну и народу ты нагнал на вокзал. Будто в армию провожали. Зачем столько? Вышла большая хохма: почти все ведь незнакомы между собой. И ты сам потел от неловкости! А как все обрадовались и оживились, когда поезд, наконец, тронулся! Я прямо помирал со смеху! Ладно, не тужи. Хотя ты не тужишь. Ты - железный Дмитрий...

     Можешь удивляться сколько хочешь, но это я. Мамаша прислала твой адрес. Ты уже поднимаешь на высоту советское искусство где-то там, а я все еще загниваю в Сочах. Но скоро у меня начнется ад - диплом! Ты, театрал, не представляешь, что значит диплом в моем краснознаменном училище! Буду ишачить до седьмого пота. Написал ли ты Михе? От него вряд ли дождешься. Он на работе посерел от усталости. Хотя ты ведь заезжал домой и, значит, был у него наверняка. Видел ли еще кого из наших? Все теперь деловые люди, никого не поймаешь. Здесь впечатлений куча, но уже надоело. По Лизке, честно говоря, скучаю. Тебе этого не понять, бобылю упорному. Эх, если бы кто-нибудь из вас (ты понимаешь, о ком я говорю) или лучше оба - были здесь! Это было бы, действительно, здорово. Когда теперь соберемся нашей троицей?! Да! С прошедшим тебя рождением. Алеша.

     ...Прошу и настаиваю - не оставляй свой дневник не спрятанным хорошо. Не все люди еще честные и, кроме этого, если прочитают такие шедевры, как, например: «директор Жуков - дядька симпатичный, но жук порядочный», или: «главреж - человек прямой, как бревно, и скорее Хамовской, чем Хромовской», - то ты наживешь врагов среди людей, с которыми тебе надо работать и поддерживать дружеские отношения. Не сердись на мой менторский тон - на нас, мам, и «первых», и «вторых», не нужно обижаться, а надо нас понимать и быть снисходительными к нашим слабостям... ...Дядя Гоша в больнице. Грустно!..

     Митя! Долго сидела, написав первое слово, и не могла писать дальше, хотя целый день ждала вечера, чтобы ответить на твое письмо. Мыслей слишком много (представляешь?), и я никак не могу сформулировать. До сих пор не могу поверить - не розыгрыш ли это? Неужели ты действительно так близко? Мне повезло: непривычно одиноко здесь, и вдруг рядом - наш человек! Да еще именно ты! Все время разглядываю штамп на конверте - нет, не обман. Митя, прости, опять сидела полчаса, ничего не могу из себя выдавить. Все кажется глупым и лишним. Лучше вот что: если ты действительно в праздники будешь свободен, приезжай сюда. Я узнавала - тут легко устроиться в гостинице, или что-нибудь придумаем. У меня три выходных. Вспомним нашу Тополиную Рощу! Вот наговоримся! Правда, Митя, приезжай. Это лучше всего. Буду ужасно рада. Валя. - Если надумаешь - дай телеграмму. Я буду ждать в общежитии. (Очень ждать.) Прости, не умею писать письма.

     ...Прежде всего меня радует, что ты доволен работой (хоть и относительно) и не разочарован. Деловая, рабочая обстановка - это, пожалуй, сейчас самое главное. Вероятно, не обойдется и без дрязг, ссор и прочего житейского мусора. Без этого не бывает, но если ты сумеешь, как ты пишешь, «быть добрым и стоять на своем», тебе удастся... ...Ты совсем не знаешь нашу маму - беспокойную непоседу. Она всегда беспокоится о всех мелочах, которые окружают тебя, радуется твоему теплому слову, обижается на некоторые твои выпады - это так естественно для нее. Я понимаю, что «самостоятельного человека» донимает эта, с твоей точки зрения, опека, но здесь, как нигде более, применима та же философия Джолиона*,  только я бы переставил слова: «стоять на своем, но быть добрым», и особенно потому, что это связано с любовью матери и любовью к матери...
     ...Митечка! Ты все-таки мало пишешь подробностей. На наши вопросы не отвечаешь. Например, о твоем окладе мы узнали от т. Вали. Обидно. Не голодаешь ли? Пиши, деточка, родителям. Целую. Мама.

     Нет мне прощения ни на том, ни на этом свете! Только сегодня собралась что-то Вам изобразить. Да и то - во время лекции. Детям дала самостоятельную работу, а сама пишу Вам письмо. Очень-очень скверно себя чувствую и не в состоянии что-нибудь им говорить. Последний месяц было много работы и еще больше - неприятностей. В областной газете нас облили таким ушатом грязи, что просто - ух! Теперь все позади, но я совсем расхворалась: реакция. Из-за этой дурацкой «реакции» вчера очень скверно рассталась с Цезарем Ивановичем, а сегодня я его не увижу и буду мучаться до самой встречи. Досадно!.. - ...Заканчиваю через неделю. Простите, Митюшка, родной! Мне очень плохо. Я скоро напишу Вам. Ведь Вы один все понимаете. Ваша Е.С. - Прилагаю список литературы, которая может быть Вам полезна для работы. (Учтите: Джон Рид изъят! Пробивайтесь в спецфонд.)

     ...Вчера прочитал книгу Сеткина «Красные горки». 2 издание - значит, кто-то читает. Но что же это за беспомощное бледное произведение, напичканное ходячей моралью! И как все неправдоподобно: колхоз за один год построил и клуб, и больницу, и оросительную систему. По рецепту положено 10 капель конфликта, и вот появляется традиционный председатель, волевой и сильный, но не понимающий духа времени и заботящийся только о материальном благе своих колхозников и т.д. и т.п... ...Мама напишет позже - сильно болит рука...

     ...Не хотели делать операцию дяде Гоше, но пришлось, так как наступило сильное обострение. Все сошло благополучно... ...Мама беспокоится, как ты будешь разъезжать, - и трудно, и холодно, а я, жестокая, написала ей, что врачи после окончания института едут в деревню и получают не тысячу рублей, а 600 (как когда-то мой Леня). И вообще - не ныть, не хныкать, а радоваться, что работает по специальности...

     ...Был период глубочайшей депрессии и писать тебе я не мог... ...Думаю, ты сможешь перебраться через сезон-другой из этой ОГРЭСсивной местности куда-нибудь ближе к искусству. Мы не унываем, даже наоборот: купили книжную шкаф-полку, без стекол, но громадную, удобную. Внизу стоят наши ботинки, вверху наши же книги. Хрупкая мечта - проигрыватель... ...А Волга красивая? А Жигули? Или только пиво жигулевское? А бурлаки есть? Нету? Жаль. Хорошие были люди. Твое твердое решение не заводить семью одобряю: Художник должен быть свободен. Хотя признаюсь тебе: всерьез я работаю, только когда у нас с Инкой мир. А когда я «в загуле» - становлюсь пустой и тупой. Инка не мешает. Инка помогает - потому что сама работает, как лошадь. Но таких, как Инка, мало. А много таких, как Аля. Поэтому - не женись, Митька! Твори! Вот Инка говорит то же самое. Работай пока, а там съедемся вместе. Иначе нельзя. Неправильно и скучно...

     ...Как-то ты там провел праздники? Надеюсь, не скучал в одиночестве? Наверное, кто-нибудь пригласил тебя вместе отпраздновать? А кроме того, я сильно надеюсь, что ты уже встретился с Валей. Ведь это твоя землячка. Так что тебе должно быть приятно и не скучно. И у меня душа была бы спокойнее, что ты там не одинок. (Она всегда нам очень нравилась!) Посылочку ты уже получил? Если б ты знал, с какой радостью мы ее собирали. Папа наливал наливку и заливал сургучом...
     ...Напрасно ты считаешь, что я тебе не доверяю, если высказался насчет письма И.Серебрович, которой я совершенно не знаю и поступок которой может показаться странным. Ты же, как всегда, ничего не объясняешь, а сразу становишься в позу оскорбленного и не хочешь говорить. Ты чересчур скрытен. А ведь нам интересно знать жизнь сына гораздо глубже (не просто из любопытства), чем мы знали и знаем ее сейчас. Но ты такой недотрога, что сразу сворачиваешься, как мимоза. Но тебе придется все же выслушивать «морали», если не хочешь, чтобы мои письма превратились в официальные информации...

     ...Сам я нахожусь сейчас в черной меланхолии, но постараюсь ответить, чтобы не оставлять тебя одного в пучине житейского моря. Думаю, Танский что-то вам дал, у тебя крепкая база, а главное - светлые мозги, и не смей тушеваться среди своих «корифеев»! Да будет так, Митька. А за дела сердечные мне придется тебя высечь. Вот. Я имею в виду твою «праздничную ночь». Мне очень жаль, Митенька, что первое знакомство с прекрасным полом носило у тебя столь непривлекательный характер. Но все закономерно: к величайшему сожалению, так и бывает, когда мы уподобляемся скотам. Особенно с такими, как ты, все так дерьмово и случается. (Слишком засиделся в девках, дорогой!) И еще: не умеешь - не пей! А самое глупое, что ты после этого поехал к Вале! Испортил свидание и себе, и ей. И не ссылайся на «Крейцерову сонату» - книги тоже с умом надо читать. Тошнило тебя не от того, что написал Толстой, а от самого себя. В таком состоянии, с таким осадком, нельзя ехать к девушке, если относишься к ней серьезно. (Как все мы, грешные, - я все хорошо знаю про других.) Но теперь хочу тебя утешить. Все твои переживания по этому поводу не стоят и свиного хвостика. Через две (три) недели езжай снова к Вале, или она пусть к тебе приедет (еще лучше). Только не читай ей вслух книжек, умный мой Митюшка! Судя по всему, что ты написал, Валя как раз то, что тебе нужно. И кажется, у тебя это серьезно. Не зря же так долго - и ловко - ты прятал ее от нас. (От меня!?!) Благословляю, Корнюша. Инке твое письмо обещаю не показывать (о чем речь!) Я его порву, а то ведь она очень любопытная, Инка эта...

...Очень жаль, что комната проходная. Что воды нет, печка и проч., конечно, не так важно, но проходная - это ведь не иметь своего угла. Как же заниматься? Я думаю, позже ты сможешь найти что-нибудь получше. У нас пока все по-старому, да и чему тут новому быть. Мама купила парусины и думает шить мне пиджачок, а может быть, себе платье, еще окончательно не решила...
     ...Сыночек, родной! Ох, когда же я тебя обниму? (Капнуло из глаза, и размазались чернила. Прости.) Ну, ничего, ничего - выдержу до твоего отпуска. И ты не отчаивайся. Все проходит, и плохие минуты сменяются хорошими. А они у тебя еще будут (хорошие то есть). Целую тебя, дорогой. - Купи себе клюквы и пей с чаем - вкусно! Если там нет, напиши, я пришлю...

     ...Больше всего меня сейчас, как и тебя, изводит собственная растерянность в самом важном, дорогом - работе. Ты, Митюха, вероятно, сгущаешь краски. Страшно хотелось бы посмотреть, как все у тебя получается. (По радио передают какую-то собачью польку!)... ...Жизнь скучна и бесцветна (это следствие, конечно, нашей собственной никчемности). Каждый - средствами, сообразными его натуре, - приукрашает свое существование. Но, Боже мой, как чудесно живется, когда напишешь или сыграешь что-нибудь по-настоящему хорошо! Эти крупицы прекрасного настолько малы, что без труда умещаются в самом маленьком уголке сердца. Милый, милый, бесконечно близкий и далекий Мить! Сейчас мне в голову пришла мысль, от которой стало страшно: а вдруг мы больше никогда не увидимся? Пролетят бесконечные годы, а мы будем помнить друг друга такими, какими были в течение трех дней в Ворзеле! Вот что «завернула» я на прощанье... Инна.

     ...Так приятно было слышать произнесенное твоим голосом - «мама». Спасибо тебе, деточка, что позвонил, доставил мне неск. счастливых минут. И письмо твое как раз в этот день получили. С утра мне было очень тяжело - я нарочно бегала по магазинам, по очередям, покупала какую-то ерунду, чтобы быть на людях и в заботах... ...Беспокоит меня твое питание. Наверное, голодаешь за счет книг. Учти, артисты тем и держатся долго, что хорошо питаются, иначе они долго не живут, т.к. жизнь у них тяжелая, ненормальная... ...Митечка! Никаких изменений у нас в доме нет - по-прежнему стоит и кровать папина, и твой диван, который дождется же тебя когда-нибудь. Хоть на время, а кто знает, может, и на постоянно...
     ...Очень рад, что ты приободрился после премьеры, больше стал верить в свои силы, без этого, конечно, немыслимо дальше работать. Напрасно ты выслал деньги, костюм я уже купил, готовый, меня вполне удовлетворяет. Правда, залезли в долги, но это пройдет. Хуже то, что мама не хочет лечиться, находит тысячу причин: сил нет ходить, ездить и т.д. - и вот пироги печет и стонет...
     ...Митюшечка, допишу несколько слов. Поздравить-то, поздравить тебя надо! С первой самостоятельной работой! И от всего материнского сердца желаю успеха и чтобы ничто тебе не мешало. Был у нас Алеша Пиликин и читал твои письма. Мишу и Тоню видели вчера в кино. Расспрашивали о тебе. Почему ты им не пишешь? Они так хорошо о тебе вспоминали. Миша похудел - много работает... ...Я верю, что ты не пропадешь. Вижу - у тебя сила воли есть. Вот плохо только, Митечка, что ты до сих пор не купил себе пальто. Как же ты будешь в осеннем? Я ж тут с ума сойду, если ты заболеешь... Да, вот еще: сфотографируй свой коллектив, хозяев, комнату - так хочется видеть окружающих тебя людей, и даже вещи... Хоть бы скорее лето...

     ...Очень рады за тебя, дорогой мой мальчик! Надеюсь, у тебя не будет головокружения от успехов, ведь ты взыскателен к себе... ...Дядя Гоша поправляется, но бюллетень ему больше не дали, а переводят на инвалидность, пенсия та же, что и по возрасту: 210 р.**  С ВТЭКа пришел подавленный и оскорбленный. Это после 43-летней непрерывной работы. Но ничего не поделаешь. Хорошо, что у нас есть сын, который добросовестно платит нам «долги» - Леня посылает нам ежемесячно 500 р. На 940 р. старичкам можно жить прилично...

     ...Неужели Ника писала, что я тебя хвалю в письмах к ней? Я очень рада, что вы продолжаете регулярно переписываться. И знай - твоя «вторая мама» хочет только одного: чтобы вы не разочаровались, когда познакомитесь, и чтобы друг друга продолжали понимать, как в письмах!!..

     Митя! Зачем ты «мучаешься совестью»? Я прекрасно понимаю, что ты очень занят, и провожать меня было совсем не обязательно. Работа есть работа, и ты меня предупреждал, а я сама добралась прекрасно. Я очень довольна, что съездила к тебе. Все же полдня пообщались. Ты похудел. Твои хозяева очень симпатичные. А городишко произвел на меня жуткое впечатление. Снег - черный! Я бы не смогла там жить (одна). А ты - можешь? За письмо - спасибо. Только не надо извиняться. Все нормально. Пиши иногда. Если станет вдруг скучно - приезжай, хоть на денек... (А я всегда буду рада.) Валентина. - Скоро Новый год! Как мы здорово его встречали в Тополиной Роще! Так не будет уже никогда... А какие у тебя планы?

     ...Смотрю на программку, и хочется почему-то поздравить с днем рождения. Все-таки чудесно: первый твой спектакль! Нам с Пашей стало даже завидно. Что Паша не пишет - не обращай внимания. У него была депрессия, а он в такие моменты только на то и способен, чтобы отравлять жизнь нам с тобой. Ты его ругай, очень крепко ругай, но не обижайся на него. Целую тебя. Спасибо за карточку. И за хорошие письма! А в Огрэссию мы обязательно приедем! Да-с!..

     Давным-давно получил Ваше письмо, но не мог ответить сразу из-за чрезмерной занятости... ...Я верю в вас. Не теряйте энергии - это главное! Будьте предельно трудолюбивы. Будьте до беспредельности терпеливы. Сердечно желаю Вам успеха. Собственно, он в том, чтобы не иссякала одержимость, остальное приложится. Ваш худрук и просто друг - С.Танский.

     ...Я радуюсь Вашим успехам больше, чем радовалась бы своим собственным, честное слово! Тем более радуюсь, что они не были для меня неожиданностью. Зная Вашу серьезность, Ваше отношение к делу, ничего другого я не могла и ожидать... ...Как мне хочется с Вами повидаться, если бы Вы знали! Самое хорошее место в Вашем письме там, где Вы написали «дорогая Леночка» и все, что дальше, хоть именно в этом месте Цезарь Иванович удивленно поднял брови и опустил их только тогда, когда разобрал «простите». Самое светлое, что есть у меня сейчас в жизни, это Цезарь Иванович. Я иногда поражаюсь его терпению и думаю, что он, наверное, правда очень меня любит. Не понимаю только, откуда эта любовь и чем она питается. Цезарь Иванович передает Вам большой привет. Он Вас тоже любит, как любит все, что я люблю. Пишите, дорогой! Обнимаю Вас, моего хорошего. Не собираетесь ли приехать на Новый год? Вот было бы чудно! Ваша Е.

     ...Мне очень приятно, родной мой мальчик, что ты перед премьерой говорил о трудностях, но не отчаивался, не впадал в свои прошлогодние упаднические настроения. В этом я вижу большой успех и здоровое направление твоих мыслей. И правильно, что надеешься только на себя... ...Дочитала «Оттепель». Вещь слабенькая. Не стоило о ней так много писать, но не смел К.Симон. неуважительно говорить об И. Эренб. И очень хороша речь Эр. на съезде писателей... ...Дядя Гоша готовится ко второй операции. Надеемся, что пройдет благополучно. Он хочет вернуться на работу! Жалуется, что без нее скучно, даже в окружении книг...

     ...Митечка, ты, пожалуйста, пиши, можно не всегда много, но хоть раз в неделю, не реже, иначе я просто с ума схожу. Я тебя как будто не два месяца, а несколько лет не видела. Ты будешь носить, если я вышлю рубашку с отложным воротником?.. ...Я решила обязат. поехать подлечиться. Как только расплатимся с долгами, начну откладывать хоть по 50 р. в м-ц. За год что-то наберется. Папа все собирается выиграть по облигации, а я, ты же знаешь, в выигрыш не верю. Здесь лечиться я не имею возможности, т.к. дома хватает работы, а ездить в город на лечение - надо полдня тратить. Тяжело мне это - хуже заболею... ...Поздравляю тебя, сынок, с наступающим Новым годом и желаю, чтоб он был для тебя счастливым! И чтобы в Новом году мы тебя увидели! А может быть, еще в этом? Ты сделал многознач. намек, а потом что-то замолчал. Но мы тебя ждем. Вот это будет праздник!..
     ...Присоединяюсь к маминым поздравлениям и пожеланиям. Привет тебе от Алеши и Лизы, рецензию я им отдал. У них тоже сейчас горячие денечки. Тетя Валя писала, что дядя Гоша даже прослезился, читая вашу газету. Там, действительно, очень хорошо о тебе написано. Ты должен оправдать доверие... ...Хочу верить, что мама правильно поняла твой намек, и ты готовишь нам сюрприз к Новому году. Но замолкаю - чтоб не портить тебе неожиданность твоего появления дома...

     Митька! Солнышко ты наше! Что ж ты замолчал? Но я все равно все про тебя знаю - от Елены Сергеевны. Она мне рассказывает, в институт захожу почти каждый день. У нас тут даже есть целое общество «митькинистов», которое скучает по тебе, болеет за тебя и обсуждает на заседаниях ход твоих дел. Я почти не вру. Довольно многочисленное общество. А ты взял и бросил нас всех. А меня оставил тихо подгнивать за спиной у Танского. Ничего не делаю. Ску-учно! Давай поменяемся, а? Все я пишу не то. Почему-то жутко не идет письмо. Сознаюсь, тут вот какое дело: заставляю себя только для того, чтобы получать твои письма. Но пишу в жутком зажиме. Все - слова, слова. А что не слова, так то... Совсем запуталась... Сашку твои письма я не даю - еще не дорос. Славный щенок - правда? Будешь снова писать? С Новым годом! (Осталось три часа.) Успехов! Дина.
     Митя, Динка не дала мне выспаться, разбудила и требует писать, а мыслей нет! Чтоб ты, Корницкий, в Новом году, наконец, женился! Сашко.

     Первые слова, которые пишу в этом году, - тебе. Поздравляю, желаю много радости, шумной, тихой. Митька, дорогой! Пойми и почувствуй, мне очень трудно писать. Самое ужасное, что я не могу никуда переехать отсюда. Некуда. У меня нигде никого нет. Никого. Ведь я с Валеркой. Ему будет в июне четыре. Сегодня всю ночь украшала ему елку и ревела. Дура сентиментальная. Митька, я с ума схожу! Это тянется три с половиной года, и я до сих пор не нашла в себе силы порвать. И даже сейчас, когда все стало совершенно ясно и поэтому уже совершенно нестерпимо, я не могу ничего с собой поделать. Бессмысленно прожитые годы, в погоне за какими-то иллюзиями, в желании видеть человека лучшим, радоваться тому, что духовно вырос на миллиметр. Не имею я права тебе об этом писать! Вы - друзья. У него никого сейчас нет. Девчонки и водка, водка и девчонки. Я предложила поехать в каникулы к тебе. Паша очень хочет. Я в тебя слепо верю и не ошибаюсь, да? Целую...

     ...Мы с папой все еще надеялись, что ты... приедешь. И вдруг - твое письмо. У меня настроение упало, и все прошло без ажиотажа. Но мы выпили за нашу встречу в этом году. А ты? Где ты в это время был? С кем встречал? Вспомнил ли о нас? Что за командировка? Интересная или нет? Надолго ли? Получил ли посылку? В общем, с нетерпением ждем подробного письма...

     ...Прочла твое письмо и хотела послать какую-то сумасшедшую телеграмму: радуюсь огромному, чудесному, верю в твое настоящее счастье. Пишу, а руки дрожат, и губы, от радости за тебя, как будто ты стоишь передо мной грустно-веселый, а может быть, совсем не «грустно». Мне до боли обидно, что ты получил уже то мое письмо - порви его! Зачем я писала, зачем послала? Надо было стерпеть еще раз и промолчать, и не отравлять каким-то бредом дни твоего счастья. Я привыкла к одиночеству. Пусть мои письма никак не повлияют на твое отношение к нам (вместе или отдельно). Пашка готовится к экзаменам. В этом году мы с ним виделись два раза. Умом я понимаю, что нашу жизнь уже почти ничего не может спасти, разве что чудо. Но я прощаю и забываю все при виде искры прежнего чудесного огня. Вот я опять тебе набредила, а хотела - о тебе, о радостном волнении за тебя. И за нее, потому что ты сам - тоже большая радость для человека. Ты очень правильно перекрестил Нику в Веру - без веры не будет и победы. (Скучный я человек!) И здорово ты описал, как вы в 12 ночи целовались на морозе у калитки - бедненькие, бездомные, счастливые! А у нас было уже 2 часа, и я сидела и писала тебе письмо...

     ...Рад твоей командировке. Всякая поездка в новые места интересна и полезна. Я в тех краях, к сожалению, не был, и могу их представить только по книгам... ...Да, дела у наших старичков в Москве неважные. Но дожить бы нам с мамой до 70 лет, о большем и мечтать трудно. Надеюсь, как-нибудь проскрипим. Рано об этом печалиться...
     ...«Скоро и насморк пройдет»! Эх, чуяло мое сердце, что ты заболел! И немудрено - в драповом пальтишке ездил в командировку, да еще за неделю столько различ. климатов пройти! И чего тебя понесло? За свои деньги лучше приехал бы к нам, раз время было... ...Хорошо, что решил столоваться у хозяйки, но смотри, чтобы это не слова были, а дело. А она хорошо тебя кормит? Ты сыт?.. ...Ты с ума сошел? Разве можно писать такие вещи родителям: «будьте готовы, что встречи не будет». Разве родителей можно подготовить к этому? Да я все это время живу одной мыслью, что в отпуск ты приедешь домой. Да у меня сердце такого не выдержит! И помни, Митечка, если ты, не дай Бог, заболеешь серьезно, не смей скрывать, а, наоборот, телеграфируй, и я приеду обязательно, иначе я не прощу ни тебе, ни себе... ...Слив. масла и сахара у нас с Н. года нет, такие большие очереди, что я не могу, при моем обостривш. радикулите, стоять. Ну, все это не так важно. Самая главная моя боль в сердце - это ты: болеешь там без меня и живешь не так, как надо...

     ...В каждом недостатке есть свой достаток, в плохом - хорошее и даже во мне - совесть. Вот она заговорила громко и четко, и я, так сказать, у твоих ног, то есть прошу прощения. Я думал приехать к тебе на каникулы. Но, увы, по обстоятельствам, которые сильнее меня, - не могу. (Все наши семейные новости, вероятно, тебе известны через Инку: она, по-моему, пишет аккуратнее, чем я.) Эх, Митька, а я думал - на Урал съездим, познакомимся с Верой-Никой. Но теперь уже, видно, только летом. Значит, женился? Не верю. Знаю я тебя. Опять, наверняка, книжку вслух читал. Кстати, а как же Валя? Что-то я тебя не пойму. Но Бог с тобой. А когда привезешь Веру к себе? Или будешь всегда держать ее на расстоянии? Я знаю, Митька, почему ты решился: на расстоянии в тысячу верст она не мешала тебе р-р-работать! И ты незаметно женился! Эпистолярный брак! Прости, Митька, у меня сегодня с юмором плохо...

     Пишет тебе самый большой подлец. Но он совсем не подлец, он каждый день помнил и думал о тебе. Просто у меня затягивается тиной последняя извилина моего скудного мозга. Меня гоняли 6 недель по ночным сменам... ...Лешка уже сам стоит и даже бегает по люльке. Валька «Ми-ми» за была и теперь важно говорит: «дя Митя», увидев тебя на фотокарточке. Ну вот, больше нечего писать. Я стал черствым практиком, который не в состоянии пофилософствовать. Вот как детали штамповать... но думаю, тебе это неинтересно. Еще я могу рассказать, как плохо ночью ездить на работу (и с работы), как плохо, кончив Политех, спрятать свое стремление к творчеству и как плохо, когда нет с тобой рядом друга Митьки. Но я не могу рассказать, какие сейчас звезды и яркие ли они. Ну, это все, Митек, крокодиловы слезы... Хотелось сказать несравненно больше. А написать не умею, просто не могу. Если б ты только знал, как я без тебя скучаю. «Наш Митька» - ой как скучаю!.. Михаил.

     ...Операция д. Гоше произведена была вчера в 2 часа и длилась до 4 часов. Очень мы переволновались, а сегодня я была у него, и он очень прилично себя чувствует. Сегодня ему 72 года!.. ...В последнем письме Ника пишет: «Меня сейчас мучает мысль о том, что я вовсе не заслуживаю такого счастья и что Митя очень много выдумал во мне. Страшно боюсь его разочарования. А вообще - будь что будет. Я твердо связала свое будущее с ним, и верится, что оно будет хорошим, счастливым...» Дядя Гоша плакал от умиления над письмом Верочки...

     ...Все больны: Валерка, Пашина мать и я (немножко, но противно). Денег - только «пассив», то есть долги. Огромные! Пропадают каникулы: ни работы, ни отдыха. Пашка бегает: ночью - врачи, скорая помощь, аптека. Днем - базар. К тебе он чуть-чуть не уехал. Даже одолжил деньги, но пришлось пустить их в трубу, то есть на жизнь. Несмотря на все эти неурядицы, гнетущие и изматывающие, мы бодры духом, потому что есть опять «и божество, и вдохновенье, и жизнь, и слезы, и любовь». Митька, а ты еще не наладился в окно выпрыгнуть? Не обижайся, я шучу. У меня (извини за неэстетичную подробность) огромная лихорадка на губе, и поэтому очень трудно улыбаться до ушей. Посылаю тебе воздушный поцелуй (по причине все той же лихорадки)...
     ...Инка написала тебе все подробно. Она всегда писала тебе слишком подробно и волновала тебя. Жаль. Потому что напрасно. Я никуда не ухожу, не уходил и не собирался. Это я шел к вам - к тебе, к Инке, только своим, очень путаным путем. Шел по дороге, свернул в сторону, показалось, что там красивые деревья и поют птицы, и даже увидел на ветвях русалку с блестящим гибким хвостом, но русалка исчезла, птицы не пели, и мне пришлось продираться сквозь чащу. Вылез. Ничего. Только в этом лесу не было почтовых ящиков, потому и не писал. Трудно приходить в себя, еще труднее - в НАС... О Вере. Кто она? Обязательно пусть напишет нам. Мы должны знать, к кому наш Митька мотается за тысячи верст. Вот. Привет ей. Твой Пашка. - Ой, Митька, чего только не бывает! Вейзмир! Но слава аллаху, все плохое уходит, а хорошее, очевидно, впереди. Да - пиши еще о работе, это интересно...

     ...«Каждый человек живет как умеет, а не как надо»? Согласен, последнее мало кому удается, да никто и не знает, в чем оно заключается. Хорошо, если человек хоть отдельные вопросы решает «как надо», а в целом это слишком идеально, а значит, и невероятно. Но мало кто живет и как хочет - к этому можно только стремиться, но приходится подчиняться обстоятельствам, даже случайностям. Поэтому я не верю тебе, что ты живешь как хочешь. Как бы там ни было - ждем тебя. Здоровым, веселым и счастливым. Папа.
Ох, Митюшка! В чем же твое счастье? Хоть бы ты женился на хорошей девушке. Я была бы спокойна. Целую крепко. Мама.

     ...Обязательно напиши домой, что у тебя есть невеста. И немедленно. Очень обидно родителям узнавать это от других. Я сержусь на тебя из-за мамы и папы и заступаться за тебя не буду. И сама не пишу им из-за этого... ...Дядя Гоша сказал о вас: «Какая прелесть эти две стендалевские души!» Пишу лежа, оттого так криво. А д. Гоша - молодцом и даже ухаживает за мной...

     ...Одним словом - «служу Советскому Союзу!» Учеба в классах, построения, самоподготовка - и всего полтора часа личного времени. Скучно. Ходишь, козыряешь без конца... ...Как ты? Я тебе завидую: недалеко от тебя есть наша Валька. Почему ты о ней ничего не пишешь? Неужели больше не ездил к ней? Эх, ты!.. Мой тебе совет: кати к ней при первой возможности и бери быка за рока!.. ...Алешка не пишет. Конечно, ему не сладко - а кому сладко? Помню ли тот разговор в парке? Помню, что ты мне был очень близок и дорог, год разлуки во мне это чувство укрепил. Да, Митек, так по-настоящему я в последний раз говорил - с тобой! Если б ты знал, как я хочу вас (всех) видеть сейчас, и тебя, в частности. Пиши. Обнимаю. Твой Мишка.

     Митя, мне вас жаль, и потому я пишу Вам. Лена только что пришла из института и с криком, похожим на стон: «Я голо-о-одная!» - режет хлеб. Вам уже все ясно? А Вы, несчастный, вотще уповаете на письма. Не ждите, не будет! Счастливые люди - эгоисты последней сволочности, а она, кажется, немного счастлива ныне. У Вас мелькнула мысль: «Когда я буду счастлив, не забуду все же написать ей». Врете, забудете!  Насколько я знаю - жена проговорилась (она так скупо проговаривается о том, что касается Вас, что я когда-нибудь потребую сатисфакции) - Вы тоже скоро узнаете, почем фунт счастья. Вот тогда увидите, каким Вы станете мерзавцем по отношению к старым друзьям... ...Мы вместе - то есть Лена у меня - с 3 февраля, каковой день и войдет в историю как день нашего бракосочетания. Работаем там же. Впрочем, я в театре опять не работаю, такой уж я непостоянно-легкомыслый. Полмесяца пили водку и мыли посуду, мыли посуду и пили водку. Пропили все. Но если приедете Вы - начнем пить водку сначала. Письмо от Лены Вы когда-нибудь таки получите (она от Вас получила, кажется, пять). Жму руку - и садитесь с нами обедать. Лена, там лишняя тарелка борща есть? Цезарь.
Митюшка, дорогой! Все, что здесь написано, истинная правда. Могу добавить только, что за время моей супружеской жизни я страшно устала. Не от счастья, а от мытья посуды! Но все же страшно желаю и Вам такой же усталости, и Вашей будущей жене. Перед Вами не оправдываюсь - это было бы смешно. Я же знаю, что Вы все равно меня любите. И я Вас тоже. (Оч-чень!) Скоро напишу. На этой неделе Ваша мама приглашала меня в гости. Вот. До очень скорого свидания в письме. Лена.

     ...Теперь, Митя, раз навсегда договоримся - не будем друг другу «портить жизнь». Вы должны терпимо относиться к моему деспотическому характеру, делая мне скидку на то, что мне уже 50 лет и что горбатого могила исправит, а поэтому, пожалуйста, не надо повторять разговоров т. Вали и Анны Захар. о моей «слабости», о «безумном баловстве». Хотя все права на гражданку Любошиц перешли к Вам (я позволила Вам даже перекрестить ее в Веру!), но Вы забываете об обратной стороне медали: и ко мне ведь перешло право считать Вас своим вторым ребенком, сыном, - ну, а тут уж, как следствие, и вести себя я буду так, как привыкла со своими детьми. А баловать ее я люблю, потому что мне не окупить всего того, что ею пережито. И пока я жива, мне надо только, чтобы ей было хорошо (а теперь вместе с нею и Вам). На правах тещи крепко целую Вас, дорогой. Ваша В.В.

     Мить! Поздравляю! Вас обоих! Желаю большого счастья и любви - на всю жизнь! Пусть твоя жизнь станет более легкой, веселой, интересной, содержательной и красивой. Все зависит от вас самих. Я желаю вам, чтобы вы никогда не ссорились, а когда надо уступить кому-нибудь, не боялись сделать это. Я считаю, что основное -понимать друг друга, понимать, чем живет, дышит другой, понимать с полуслова и даже только по взгляду, и тогда не будет никаких недоразумений. Желаю вам всего-всего хорошего... Мить, кто она? Зачем так долго прятал? Хочется, чтобы она была хорошей, настоящей женой и другом, чтобы делила с тобою и трудности, и радости успеха. Только что пришла с работы, вспомнила дом - и немного взгрустнулось. Отпуск по графику у меня в октябре. Еще долго ждать. А домой тянет с каждым днем сильнее. Не знаю, выдержу ли. По радио передавали, что у нас там 16 градусов тепла! Здорово? Наверное, уже ходят без пальто и, вероятно, можно загорать. Вот бы домой, на крышу! Ну, пока. Валя. - Передавай привет.

     ...Мы знали, что ты ужасно скрытный и всегда таился, но чтобы до такой степени обидеть мать и отца! Узнать о том, что женился сын, от чужого человека! Митя, ты ранил меня в самое сердце. Вчера, когда позвонила Елена Сергеевна, я очень обрадовалась, я знаю, она всегда хорошо к тебе относилась. Но каково мне было, когда она стала поздравлять, а я даже не понимала, о чем речь. И ей тоже было очень неловко. Я всю ночь не спала, пила валерьянку, и не помогало, и радовалась за тебя, и огорчалась одноврем. - за себя и за папу. Неужели мы совсем тебе чужие? Хорошо еще, что сегодня пришло от тебя письмо, в кот. ты, хоть и скупо, но все же рассказал - задним числом! Так вот что за «командировка» была! И три месяца молчать! И еще раз туда съездил, и уже привез жену, - и только после этого мы все узнаем! Нет, Митя, ты жестокий и не любишь нас... Конечно, мое материнское сердце давно чуяло, что у тебя что-то происходит серьезное. И хотелось расспросить тебя, но я удержив. себя, боялась, что будешь сердиться. А в Москве, значит всё знали? Горько, очень мне горько. Ну, не буду больше. Конечно, я желаю вам счастья на всю жизнь. Живите мирно и дружно. И пусть ваши дети не будут такими бессердечными, как ты, Митя. Поцелуй за меня Верочку. Я ее заранее люблю. Папа напишет позже. (Он очень переживает, Митя, но, конечно, поздравляет вас...)

     ...Нет, это ужасно: ты женился на человеке, которого я ни разу не видел! Какое ты имел право? Но я тебя прощаю. Единственное, что я не могу понять в твоем письме, это твой отчаянный пессимизм. Ни одной светлой нотки. Ты же теперь должен быть все время веселым: ведь ты женился. (Ага-а-а! Женился?!! Погиб последний из могикан.) Пришел, увидел и увез! Тысяча километров и одна ночь!
          Хоть выпить сейчас
          Я не в силах, друг мой,
          Клянусь, я напьюсь,
          Как приеду домой!
          Напьюсь, как сапожник,
          Напьюсь, как свинья.
          Да здравствует друг мой
          И друга семья!
          (Что-то концовка не того...) Напиши - какая Вера, кто и т.д. - дай «техническую характеристику». И привет ей. Я вам, наверно, надоел - пора кончать, и так дал лишку. Так много я сказать хотел - сказал же мало. - Друг ваш Мишка.

     ...Столько времени скрывать от нас, что неуклонно двигаешься к скоропостижной женитьбе! И все так быстро совершилось! Быстро, конечно, еще не значит - плохо, хотя романтика не всегда себя оправдывает. Завидую тебе: будете жить совершенно самостоятельно, а мы сглупили, не ушли на квартиру, и теперь у Лизы с мамашей частые неприятности: не сошлись... Но, в общем, все хорошо. У меня жизни нет - только диплом... ...Желаем вам большого счастья и золотой свадьбы. Горячий привет Вере. Твой друг Алеша.

     ...Митька, ты настоящая прелесть! Сообщил мне торжественно о своем бракосочетании, когда я уже давным-давно знаю от других. Даже обсудили вопрос в Обществе митькинистов. (Но я почему-то все ждала, чтобы ты сам сообщил.) Ну, поздравляю. И, естественно, желаю... в общем, все, что положено. А теперь можешь поздравить и ты меня: завтра идем ставить штампики. (Сашко на седьмом небе). Через месяц едем в его Чупаховку. Он - гонять свой футбол по колхозному полю, я - валяться, дышать и читать, везу чемодан книг. А ты где... А вы где будете в это время? Писать хоть будешь? Дина. - Без твоих писем я потеряю всякое руководство в жизни и могу натворить чего-нибудь. Учти!..

     ...Валера сказал: «Я же не видел Москвы!» - и укатил с бабой Аней. Мы чувствуем себя гораздо хуже, чем сироты. Только сейчас ясно, какую огромную часть нас он составлял. Это очень джентльменская тема, но я коснусь ее на правах друга. Верочка, это к тебе. Не слушай своего слишком умного мужа - нужно, чтобы сын (дочь) был(а). И чем скорее, тем правильнее, по той простой причине, что никогда не бывает для этого подходящего времени и ситуации, а дети... Мы просто обязаны, чтобы у нас были дети, да-с, которых мы воспитаем, которые станут друзьями, будут любить музыку, стихи, а может - ведь все бывает - и друг друга... ...Мить, пришли нам еще таких фотографий, где суровый лес и нежная Веринька, где строгий и ОГРЭСсивный Корней и его покорная жена, где вы, наши милые, единственные, далекие. Целуем и хотим видеть. Паша-Инна.

     ...Папа приходит поздно и весь вечер работает над изобретением. (Когда-нибудь поблагодарят, когда помрем.) Но он все же находит время писать вам. А если ты, Митя, писать не будешь, то и мы перестанем. Неинтересно и обидно задавать вопросы и не получать ответ. Родителям не пишут сухое: «у нас все в порядке». Вроде мы какие-то соседи. Что в порядке - это, конечно, хорошо. Но нам мало этих слов. Может, все-таки после гастролей приедете к нам?!..

     ...Диплом защищен! Есть основания предполагать, что буду служить на Украине или на Волге (!). Знаешь, Митек, ничего нового не чувствую - хотя я уже инженер-лейтенант ВВС... ...Весна у нас чудесная. Пройдешься по нашей «Гапкинштрассе», и, кажется, сам пропитаешься насквозь запахом сирени и прочих прелестей. Да! Встретил Майку Холодкову - приехала в отпуск. Кругленькая и пухленькая: готовится стать мамашей. Вот так-то...
...Это я - Лиза! В начале письма были «основательные предположения», в конце - основательный вывод: вчера полУумный Пиликан явился в 10 ч. вечера и сообщил сияя от восторга, что его послали на Сахалин! Да-да! И теперь он военно-морской летчик! Митя, я еще в себя не пришла! Старая посудина! Еще суется в морской флот! Его и в речной-то опасно пускать - того и гляди ветром сдует. А мне совсем не смешно. Представляешь - больше пятнадцати суток ехать, а?..

          ...Извини меня, ленивого,
          Ты прости меня, поганого.
          Я скажу тебе по совести:
          Настроение отвратное,
          Не до писем, не до песен мне,
          Только сплю я да работаю.
          А работа-то тяжелая,
          Вся на нервах да на ругани,
          Нет в ней удовлетворения.
          Дома - дети одна радость мне,
          Да и тех я вижу спящими.
          Женку вижу раз в полмесяца,
          Да и встречи те короткие.
          Вижу изредка Пиликиных -
          На край света собираются.
          (Пиликанша «поправляется».)
          Ожидаю повышения
          Я в своей проклятой должности.
          Хоть зарплата чуть повысится -
          Но и шишки пообъемистей,
          Синяки - синее нынешних.
          В общем, Митька, дело скверное.
          И гитару свою старую
          За диван давно забросил я.
          Словом, парень заработался.
          А точнее - ухайдакался.
      Что еще добавить? Дети растут. Привет жене. Привет от жены. Мишка.

      ...Можете себе представить мое удивление и беспокойство, когда 18 числа я получила повестку в МВД: «в случае неявки Вы будете подвергнуты приводу». Чего я только не передумала, даже на минуту решила, что опять паспорт отберут. Приятели меня успокаивали - это вызывают расписаться за реабилитацию папы. И вдруг объявляют, что реабилитирована я! Признаться, что даже не ощутила большой радости, наоборот, еще горше стало. Сколько лет! Жизнь-то уже прошла. У нас острят: есть два вида реабилитации - посмертная и предсмертная. Теперь я хочу уйти на пенсию. Хочется после всего пережитого вздохнуть свободно. А самое главное - хоть немного пожить с вами. Надоело, ужасно надоело одной! Как, зятек, примете?..

     ...Папа на юбилей получил много цветов - от техникума и от сотрудников. Вся комната утопала в цветах, а от угощений стол ломился (это уж я постаралась). Из вин - наливки двух сортов, спотыкач и... шампанское. Как досадно, что первый раз после войны у нас было так обильно и вкусно, и такой большой день - а тебя не было. Эх, прилетел бы на день - не догадался? Вот сделал бы папе сюрприз! Папа, воспользов. правом юбиляра, первым провозгласил тост - за дорогого сына Митечку, чтобы путь его на любимом поприще был светел...
     ...Недавно вызывали меня в военкомат и сказали, что я «уже даже им не нужен». Хороша шутка! Сняли с учета как «достигшего предельного возраста». Видишь, юбилей имеет и обратную сторону: «предельный» возраст!..

     ...Все было хорошо, и вот в течение нескольких секунд дяди Гоши не стало. Утром он походил по саду, потом поставил чайник и пошел в уборную. Минуты через три я стала его звать, он не отзывался. Сломали дверь и нашли его там мертвым. Что я пережила, описывать не буду. Бесконечно тяжело. Вот, мои дорогие. И ничего не сделаешь... Потом напишу еще. Жду, когда вы подарите мне внучку...

     ...Ни времени, ни настроения. Праздники провели нудно. Посидели, посидели и отправились спать. 8-го целый день преферанс и 9-го на работу. Выдающимся событием этих дней было падение Тони с Валькой в погреб. Обошлось благополучно: Валька цела, у Антонины синяки на соответствующем месте. Мы с ней часто поругиваемся. Чувствую, что виноват я, стал очень нервным, но ничего с собой не могу поделать. Вернулась Валя. Привезла мужа Васю. Она его прячет и никому не показывает. От Алеши ответа нет. У него сейчас тяжелое положение, все приходится делать самому, жалко, что ничем не могу помочь (далековато). Напиши ему, Митек! Михаил.

     ...То время кажется мне сейчас уже таким далеким, веселым и счастливым, как будто из другого мира. Перед отъездом на прощанье походил по нашей Роще, распрощался со всеми, и таким красивым показался мне наш вроде бы надоевший «париж»! Долго бродили с Холодковой, вспоминали прошлое (и тебя, конечно)... ...Дорогу на Сахалин описывать не берусь... ...13 сентября родилась Наталия Алексеевна Пиликина. Лиза болела грудницей, делали три операции, температура до 40. Ночи безумные, ночи бессонные. Работаю очень много, сутками. В общем, жизнь невеселая. Ни друзей, ни товарищей: равные по должности все пожилые, а с подчиненными тоже не получается, всегда существует натянутость. От Мишки письма получаю исключительно редко и какие-то неинтересные. Ты бы писал подлиннее, это бы скрашивало наше существование. Как тебе нравится «культ личности»? Как просто рушатся идеалы, а?..

     ...7 апреля умер отец Цезаря в Киеве. Цезарь поехал его хоронить, а через два дня позвонил мне и сказал, что остается там совсем. Вы уже, наверное, решили, что Цезарь меня бросил, да? Ничего подобного. Просто он остался там работать, а когда получит квартиру, то и я перееду к нему. Дело в том, что он работает сейчас зав. отделом крупной республиканской газеты. Вы понимаете, что отказываться от такой должности было бы преступлением. Но - тем не менее. Я теперь одна. Умираю от тоски. Вчера прошли мои 34 года. Как вам это нравится? Не успеешь оглянуться, будет 40. Ужас! Со здоровьем у меня плохо. Ко всему прибавилась болезнь почки... ...Недавно здесь был Паша Тихий. Ехал куда-то со своим театром и забегал в институт. Я его, к сожалению, не видела, и он мне даже не позвонил. Впрочем, тут все понятно... Говорят, он очень хорошо выглядит, красивый и вообще «видный из себя». Очень бы хотелось его повидать. Как там у них с Инной? Как мальчишка-сынишка?... ...Дина передает Вам привет. У них с Рыжим скоро будет маленький. Неужели и этим летом я Вас не увижу?.. Ваша Е.

     ...В большом количестве привожу из поездок усталость, грязь дорог и страшную скуку, тоску, опустошенность провинциальных городов. Самый интересный - М.-П-й: много молодого вина и еврейских колхозов. И то и другое - редкость в натуральном виде. Бородатые седые старики в картузах, агрессивные черноглазые юноши. И девушки, не лишенные невинности (это их фамильная гордость)... ...Счаст-ливый ты, Митька! Потому что не тоскуешь на работе! Даже в своей новой глухомани. Как ты ухитряешься? Пиши! Когда родится человек?! Паша-Инна-Валера.

     ...Ужасно тяжело ночи не спать и думать, думать. Каких только ужасов за ночь не передумаешь. Разве можно так: уехать и месяц не писать? Очень прошу вас, дорогие, таких эксперим. с моим сердцем больше не проделывайте. Еще пожить хочется и дальнейшие успехи своих детей (и внуков!) видеть... ...Очень, очень мало вы у нас побыли. Но спасибо и за то. Верочка! И я, и папа очень тебя полюбили и считаем тебя нашей родной доченькой! Я хочу обязательно к вам приехать, когда родится внучек (или внученька), чтобы помочь Верочке на первых порах. Пока силы есть...

     ...Я очень нуждаюсь сейчас в памяти старого друга. Прости, ничего не могу написать. Очень трудное время настало для меня, хоть, ты знаешь, я никогда не жила особенно легко. Буду рада всякой твоей весточке, всякому доброму слову. Очень прошу - не пытайся что-нибудь узнать от других. Придет время - расскажу сама. А сплетням не верь. И не ищи виноватых - их нет, как всегда. Прости за такое письмо. Веру поцелуй. Рада, что познакомилась с ней: теперь я знаю - кого в конце концов выбрал мой Митька. Скорее рожайте своего младенца и будьте счастливы вместе. Жаль, что повидались мы как-то на ходу и совсем не успели поговорить по-настоящему. Остался осадок... Лена.

     ...Очень долго рассказывать, что, как и почему. Когда получу от тебя весточку и буду уверена, что все, как и раньше, нужно, - напишу. Паша в Москве. Учится во ВГИКе. Может быть, увидитесь на праздниках? Мне очень и очень одиноко и трудно живется. Как хочется повидать вас! Напиши о Верочке и о Валюше, о работе и душе. Ваша Инна. - Корнюша, поздравляю! А сколько тебе стукнуло? 26 или 27?..

     ...Надеюсь, Валик уже здоров? А Верочка начала лечиться? Когда же вам дадут хоть комнату приличную? С ужасом вспоминаю вашу избу. Потому и Валик болеет - в таком холоде. Эх, Митька, Митька! Зато без своих родителей - да?.. ...Слышал анекдот? «Мама, что такое «прислуга»? - Раньше были такие женщины, которые в доме все делали. - А, это то, что теперь называется «бабушка»!» А я вот лишена этого звания - слишком вы далеко. Поклон В.В. (Как завидую ей, что она возится с внуком!)...

     ...В разном возрасте разные радости. Когда мне исполнилось пять, подарили столько игрушек, что двоюродный брат сказал: «Пашке на год ломать хватит». Были гости, и я пел песенку: «Светофор, светофор ярко зажигается, огоньки светофора каждый раз меняются!» Так они с тех пор и меняются: то «полный вперед!», то полный «стоп», но чаще всего загорается желтый: «внимание!» Всегда надо быть начеку - чтоб не задавили... ...Жалею, что не смог задержаться у вас еще день-другой. Не доспорили. Думаю все же, что бороться нужно не «постепенно», а сразу, не по-малому, а по-крупному. Не уходить в гнилое эстетство, но и не оглуплять себя до уровня проблем плохой розовской пьесы. Ведь главное в ней - проповедь мещанства духа. Это пострашнее, чем бытовое мещанство... ...Странно - везде разброд и упадок. От забот? Мы словно прокаженные или вылечившиеся шизофреники: боятся, что мы снова свихнемся или заразим кого-нибудь, и на всякий случай дают нам диетическое розовое кушанье с обильным гарниром и намешивают туда лекарств. Но все равно - жить очень интересно...

     ...По нашему изобретению было немало неприятностей, и вдруг - успех. Разработали опытный образец, и приехало высокое начальство (которое уже не верило в нашу машину). Их скептицизм повернулся сразу на 180 градусов, и все стали оптимистами (я, когда первый раз увидел результаты нашего опыта, даже закричал!). Мама спрашивает: «А что ты за это получишь?»...
     ...Крепко целую вас, дети мои дорогие. Очень взволновало меня, что Митечка болен. Примите все меры, чтобы к отъезду он был здоров. И тепло одень его, Верочка. Я же говорила, что шубу ему нужно...

     ...Я в Киеве. Из Москвы меня выгнали за «профнепригодность». Сначала отпали большие мечты, потом - малые мечты, потом - местные. Самое лучшее - иметь работу. Инка тяжело болела. Сейчас худосочна и бледна. Фильма своего я не поставлю никогда. О чем это мы спорили когда-то? Не помню. Давно это было. Дикая тоска. Укатали сивку крутые горки, баста. Неужели правда, что нужно только делать деньги?.. ...Снежный Урал прекрасен. Я приеду к вам при случае. - Брень-Сиксус (так Валера называет постскриптум). Валера сказал по поводу песни «У попа была собака»: «Так он ее за кусок мяса убил?» - «Да, Валера, но ведь это шутка». - «Значит, и жизнь тоже шутка...»

     ...Такая стала жизнь трудная. Очереди и кухня отнимают все силы. Папа приходит с работы выжатый до конца. Что делать, старость уже, ослабели мы. А как вы там? Получили уже вещи? Купил ли теплое пальто? У вас зима суровая. Разве можно в твоем пальтишке? Я волнуюсь. Насчет денег тебя напрасно «совесть мучает». Всякое бывает (как у всех) - и густо, и пусто, - но пока папа работает, проживем. Я, увы, никогда никакой пенсии получать не буду, т.к. для этого мне надо сейчас года три поработать. А какой уж я работник. Дома с трудом... ...Теперь письма от вас будут дольше идти...

     ...Ты, вероятно, уже знаешь, что Паша в Новосибирске. На телестудии. Снимает угол. После исключения он пробыл в Киеве четыре месяца, ушедшие на бесплодные поиски работы. По-видимому, и там ему очень трудно. Но самое плохое не это. Мы уже не вместе. Думаю, ты представляешь, как это произошло. Я знаю, что сейчас Паша не паясничает, ему действительно нужны мы с Валерой, он привязан к нам обоим. Он одинок. (Кроме тебя, у него никого нет.) Но я больше не могу так жить. Я хочу ему сказать, объяснить, доказать, что я ему - друг, настоящий, но я не могу больше быть его женой. Даже слово это ненавистно мне, потому что вся моя жизнь в качестве «жены» - унижение и грязь. Умоляю тебя, милый Мить, напиши ему немедленно, и, вообще, пиши как можно чаще. Отвечай мне тоже поскорее. Мне очень тяжело. Но я это сделала только потому, что так будет лучше. Для всех...

     ...Устроитесь вы как захотите. На первых порах, пока найдете комнату, отдадим вам нашу (большую) полностью. Захотите принять от меня помощь в быту (по мере моих сил) - пожалуйста. Не захотите - ваше дело. Будете жить сами. Насчет характеров ты, Митя, напрасно. В посл. период твоей жизни с нами ты был строптив в силу своего возраста. Но я знаю также, что ты добр по натуре, а к тому же теперь сам отец и лучше понимаешь родителей. Мой характер тоже не так уж страшен. Я вспыльчива и обидчива, но не злая. Добром и лаской от меня можно получить все (тоже недостаток). Но это не имеет значения, т.к. жить вы будете самостоятельно, и я не буду вмешиваться...

     ...У меня в жизни один провал за другим. И последний удар нанесла мне Инка. Ты говоришь - ждал этого. Но то, что случилось, - за пределами логического мышления. У нас всегда была трудная, запутанная жизнь. Однако, ты мне поверишь, я люблю только Инку. У меня нет, не было и не будет ЖЕНЫ, кроме нее. Мало ли что бывает, мало ли что было. Я считаю - это предательство. Мне тоже здесь не сладко. Жрать нечего, работаю сутками, живу на задворках, фактически - нигде. Она оказалась слабее, чем я думал. Аминь. Я - эгоист. Холодный и черствый. Пусть. Но я не мог бы так спокойно, с интонациями оптимиста-палача говорить по телефону, как это сделала она, - нежная, тонкая, красивая душой. А это был последний разговор. И она это знала. Пусть, черт подери, я пил водку без меры. Ей надоело... Ладно. Хватит. Я ее люблю. Все равно. Все равно нет для нее другого человека, другого мужа, другого меня - без меня она не сможет, как я без нее, потому что мы - одно, и она - это я. Пиши. Митька, не оставляй меня, мне ужасно плохо! Пожалуйста, родной, не оставляй!..

     ...Мы с мамой жалеем, что не состоялся ваш переезд к нам, да я, признаться, мало в это верил. Ты говоришь, что не отрываешься от нас, но ведь я тебя давно не видел, а если и видел, то мы так мало говорили о серьезном, что сомневаюсь, правильно ли ты понимаешь меня, и совсем не уверен, понимаю ли тебя. И почему ты ни разу не навестил Шуру с Ильей? Они обижаются - уже трижды приезжал. Я помню, когда ты учился, то часто забегал к ним между лекциями, и Шура всегда кормила тебя вкусными обедами. Дело, конечно, не в обедах, но... Лучше ничего не говорить, ты все равно неправильно меня поймешь и опять будешь раздражаться... ...Мама чувствует себя плохо. Стареем...

     ...Прости меня, Митька, милый! Наверное, ты единственный на земле человек, с которым я могла бы поговорить по-настоящему. А писать ничего не могу. Но ты не замолкай, не надо! Знаю, трудно писать, когда не отвечают, но все-таки... Радостей в моей жизни теперь не много, а твои письма доставляли мне настоящую. Не молчи! Живу одна. С Цезарем и его семейством отношения хорошие. Даже слишком, чтобы можно было их понять. Зла в моем сердце нет ни к кому. У Цезаря - сын Иван. Вот и все. Целую. Лена. - Ты обязательно должен зайти ко мне, когда будешь снова в наших краях. И, если возможно, с семейством...

     ...Мить! Ты единственный, кто принимал меня всерьез всегда. Поэтому ты все поймешь правильно. Я женился. Моя жена - Лиля. Хорошая актриса и очень верный мой родной человек. Но не буду писать подробно, так как только увидев ее, ты все поймешь. Но когда и как? Напиши. Паша.

     ...Очень люблю тебя и твою дорогую, родную мне еще задолго до любви вашей, Верочку и милого Валюшу. И как я благодарна вам обоим, что вы ему дали мое имя. К его трехлетию у меня есть интересный подарок: серебряный блокнотик с монограммой «Валя», сделанный очень искусно его дедушкой, художником-ювелиром (моим дорогим старшим братом, который умер задолго до твоего рождения)... ...Чувствую себя неважно, но терплю. Купила себе покойную кровать, и теперь у меня не сползают ни подушки, ни одеяло. Много ли человеку нужно?..

     ...О чем, собственно, писать, ведь дома ничего нового, а что на заводе, тебе, сын мой, неинтересно. Например, крановщик перевернул автокран, кабина вдребезги, а сам чудом вылез целым и невредимым. Через пару дней на другом кране - стрела лопнула по сварочному шву. Потом загорелась машина - из-за того, что смазочные отверстия не совпадали и масло не попадало куда надо. В общем, весело. Я уже давно потерял свою выдержку и ругаюсь (пока, правда, прилично). Не терплю, когда люди, вместо того чтобы искать пути, как выполнить работу, ищут тысячи препятствий, сопровождая это ужасным многословием...

     ...В прошлом году я не поздравила тебя с 30-летием, так как была в больнице. Решила в этом году возместить и высылаю посылочку (пока здорова - у меня все время то одно, то другое, сделали новокаиновую блокаду прав. плеча - заболело левое, потом бок, ноги). Купила тебе рубашку, венгерскую, и галстук подобрала. Надеюсь, понравится. Очень огорчусь, если не будешь носить... ...Жаль мне тебя, сыночка, что в такой трудной обстановке приходится работать. Нельзя так надрываться. Надо же и семье, сыну маленькому уделять внимание. Верочка на тебя справедливо обижается. Так можно стать дома чужим. Как успехи Валика в английском языке?..

     Митька, Митя, Митенька, Дмитрий Борисович, наконец! Что же это такое, почему ты ничего не пишешь? Я сейчас больна. Скоро три недели. Воспаление легких. Кончилось. Врач пришла, говорит - плеврит, но почему нет температуры? Она удивляется, и я тоже. Лежу, в основном, по целым дням одна. Вчера рылась в фото, нашла несколько твоих. На некоторых забавные надписи... ...Зинка часто болеет. У нее неважные гланды, вот какое дело. Но мне не хочется их вырезать. Отсутствие их не помешает ей со временем иметь детей, но все-таки... ...Сашко - одно великолепие, а не муж, и это тем более ужасно сейчас. А я - свинья, стерва и вообще черт знает что! Хотела тебе написать, даже сочинила письмо в голове. Но здорово, что все-таки не написала: там была бы такая непроходимая дребедень и путаница - ты бы за голову схватился от стыда, что когда-то учился с этакой непутевой особой. Мое главное занятие - впрочем, как и в предыдущие 30 лет, - стараюсь «привыкнуть к жизни» (где-то вычитала), и все никак не привыкну. Старалась - но никак мне это не удается. Потому и тоска, пожалуй. О-ля-ля... Хотелось бы увидеть тебя. А еще хочется мне забраться куда-нибудь к белым медведям. Зачем? Трудно сказать. Всюду, конечно, хорошо, но надоело мне жить в городах, где такая толчея...

     Дорогой папа! Я подружился с Лорочкой. Я сам не гуляю. Мы гуляем с мамой утром и вечером на речке и в лесу. Я кончил «Принц и нищий». А сейчас читаю «Тома Сойера». Мама учит меня плавать. По музыке заниматься тут негде. Скорей кончай свои гастроли и приезжай к нам. Здесь хорошо. Спасибо тебе за шоколад и конфеты. Целую. Твой сын Валик.

     Дорогой папочка! Мама купила сегодня рыбы. Из них были две живые, и они плавают в корыте. Жалко, что кормить их нечем, и нам придется их съесть. Пиши нам почаще. Я по тебе соскучился. Целую. Твой сын Валик.

     ...В общем, все было бы неплохо, если бы не мамино здоровье, очень оно тревожит меня. Стареем. Вот уж и дядя Илья, и Матвей перешли на пенсию. А скоро и мне - будущим летом, и я задумываюсь, идти ли или уж лучше работать до последнего. Но хватит о грустном... 
     ...Пусть Вера с Валиком на обратном пути обязат. заедет к нам! А в отпуск ждем и тебя! Целую. «Три мушкетера» смотрели? Д’Ар-таньян очень похож на Митю!.. ...Мне Вера ничего не пишет. Разве я виновата, что ты не поладил с В.В.? Но зря ты так круто, сынок...

     Дорогой папочка! Почерк твой я разбираю, но не совсем. Ты написал, что рыб кормят хлебом. Я кормил их хлебом, а они не едят. Пиши нам чаще, а то мама волнуется. Я уже здоров и сегодня даже гулял. Уколы еще болят, и я не могу сесть на твердое. Когда ты приедешь? Целую. Твой сын Валик.

     ...Ты прочно замолчал. Почему? Занят? Работа? Прислал бы фотографии, вот было бы приятно... Ведь с того единственного «свидания» прошло десять лет! Целую крепко и терпеливо жду письма и ваших физиономий. Инна.

     Дорогой папочка! Я скучаю по тебе. Мама сказала, что ты к нам не приедешь, а мы поедем к тебе в новый город. Мне здесь надоело и много дождей. Мама сердится, что я не слушаюсь. Я стараюсь слушаться, а у меня просто не всегда получается. Целую. Твой сын Валик. - Я вырос на два сантиметра!

     ...Ты ужасно скупо пишешь, и поэтому 4 тыс. км превращаются в 8. А что много работы, тут уж ничегошеньки не сделаешь, иначе было бы, пожалуй, неинтересно... ...На следующую пятилетку затеваем грандиозные, но, увы, боюсь, многое останется на бумаге, да и не мне уже придется заниматься осуществлением...
     ...У папки только работа на уме, а от моего материнского глаза не могут укрыться ваши отношения с Верой. Тетя Валя мне написала, что В.В. ей жаловалась, будто ни Вера, ни Валик тебе не нужны, ты их только «терпишь», что ты третируешь Веру. Какой вздор! Но умоляю - будь терпеливей! Боюсь, что В.В. настраивает ее. Вряд ли она простила тебе, что ты не пожелал с ней жить. Конечно, это было жестоко. Ты можешь не отвечать на это, и вообще я буду очень рада, если ошибаюсь...

     Митя, милый, славный! Поздравляю! Ты хороший, нужный человек, и день твоего рождения - славный день! Целую и помню. С. - (Мой город опустел)...

     ...Я обращаюсь к тебе уже в третий раз. Хорошо, ты занят, хорошо, ты был на меня обижен. Но, в конце концов, если мы действительно друзья, помоги мне - сейчас это необходимо. Я в Кр-ске уже полгода. Квартиры нет. И не будет. Будет ребенок. Жена - Саша - журналист. Теле. Сейчас она без работы. К нам ее не берут, потому что, дескать, нельзя мужа и жену. Мы хотим переехать к тебе. Выясни, пожалуйста, насколько это возможно. Главное - квартира. Второе - работа мне и Саше. Митенька! Скажи им! Объясни им! Пусть они нас возьмут! Надоело шляться по свету! Целую. Паша.

     ...Мы ужасно переживаем ваш разрыв с Верой, и я думаю, зная твой категорический характер, - не поспешил ли ты с решением. Но я не посмела и словом вмешаться. Вы оба взрослые, вы теперь живете иначе, нам не понять, ну и незачем нам, старикам, вмешиваться. Зачем тетя Валя написала тебе такое письмо, я не понимаю. Как она может обвинять тебя одного, да еще такими словами? Но ты, Митюша, не принимай скоропал. решений: «никогда не писать ей» - это слишком жестоко, не забывай: ей восьмой десяток на исходе, и как она тебя всегда любила, как сына. Остынь и напиши ей. Сердце у меня болит за тебя и за Валика, и за Веру. А нас кто пожалеет? Навсегда лишились мы внука, не видать нам его...

     ...Я долго ждал твоего письма, а потом решил написать. Вчера мы случайно включили радио и услышали, что идет передача о нашем (твоем) театре. Слушали тебя, отрывки из спектаклей. Погода у нас хорошая. Если ты не будешь писать, я тоже не буду. Валентин. - Вечером получил от тебя письмо и решил дописать. Мы (я, мама и бабушка) ходили смотреть Венский «Балет на льду». Это очень здорово. 4-й класс окончил на все пятерки. Я уже ростом почти с учителя. Все. Спасибо за письмо. Валик.

     Уважаемый, дорогой Дмитрий Борисович! Искренне благодарен Вам за Ваше участие в моей судьбе, за чудесное предложение, о котором можно было только мечтать. Но я от природы трус и всегда чего-нибудь боюсь. Во-первых, я далеко не в той форме, что раньше. Во-вторых, мое здоровье. А вообще-то - все это результат творческого слома и неудовлетворенности после Вашего отъезда. Мы все-таки не по-настоящему ценили то, что тогда имели. И теперь это вспоминается, как легенда, как рай. Боюсь, что сложность и напряженность в работе с Вами мне теперь уже не под силу. Словом, я рад Вашему приглашению и очень хочу работать с Вами, только боюсь Вас подвести... ...Ваши письма для меня как праздник. Приятно, что есть люди, которые тебя ценят. Всего Вам доброго...

     Папа, вчера, наконец, получил твое письмо. Я занимаюсь английским. Читаю мало. Мама за это сердится. У нас погода не очень. То жарко, то холодно. А так все в порядке. 30-го едем на дачу, с бабушкой. А я знаю, какой у вас там климат: резко континентальный. А у нас умеренно континентальный. Не болей. И пиши, пожалуйста, подлиннее. Валентин.

     ...Мне приятно, что тебя замечают, ценят, доверяют. Хотя знаю, как много с изнанки плохого, горького. Я убежден, что в конце концов лучшее побеждает, а то, что случается лично с нами, - это частность, мелочь, не важно... ...Я еще молодцом. Хоть бы мама так - а она уж два раза падала на улице, расшибла колено. Вообще, наши старички расклеиваются: Илья лежал в больнице с воспалением легких, Шура кашляет - астма замучала. Маме писать трудно...

     ...Полугодие закончил хорошо. Мы собирались в деревню, но я и мама заболели. У мамы ангина, у меня грипп. Сейчас я уже хожу в школу, а мама еще болеет. Я встречал Новый год дома. Было много детей и гостей, а я был Дедом Морозом. Подарков было так много, что я с трудом поднимал мешок... ...Ты меня, конечно, извини, но «Незнайка» у меня давно есть - это раз, я ее давным-давно прочитал - это два. А в-четвертых, я уже читаю Диккенса. Сегодня мне 12 лет. Ты не забыл? Подробнее напишу вскоре. (Но интересно ли тебе подробнее?)...

     ...Сегодня всю ночь не спала - проплакала. Вчера узнала, что нет уже нашей дорогой Валечки. Умерла она мгновенно - сердце. Хорошая она была, добрая, умная. В детстве мы с ней так дружили - она мне была как старший друг. Много лет ее не видела. Не могу простить себе, что так и не съездила ни разу в Москву. (Но ты знаешь - давно из дому не выхожу.) Валечку кремировали. Боже, дико и больно такие слова писать про дорогого человека. А ты ей так и не написал? Не простил? Ах, Митя, Митя, сынок...

     ...Жалко, что не приехал в командировку. У нас все в порядке. Лорку я читал, и он мне очень нравится. Стихи непонятные, но я все понимаю. Я люблю, когда нужно «разгадывать». С музыкой я покончил давно, 4 года назад. Разве ты не знал? И не надо меня уговаривать. (Ты вообще ничего обо мне не знаешь.) Пока. Валентин.

     ...Мы с Сэмом ужасно рады Вашему письму. Дела здесь неважнецкие. За год без Вас все сильно развалилось. Меня уговаривают вернуться в театр. Мне больно оставлять Сэма, но я туда не вернусь. Мы оба волнуемся за Вас. Как врастаете в новое дело? Бросили нас... ...Вспоминаем часто и, конечно, страшно хотим видеть. Сэм стесняется написать Вам - неисправимый славный чудак! У него куча новых занятных идей. Но... Пусть хоть у вас все сложится хорошо. Пишите!!! Сергей.

     ...нет уже нашей дорогой Валечки... ...не могу простить себе... ...никогда уже ее не увижу... 
     ...А  т ы  е й  т а к  и  н е  н а п и с а л?  Н е  п р о с т и л?  А х,  М и т я,  М и т я, 
с ы н о к...

     Приветствую Вас, Митенька Борисович! Жизнь моя не ах как радостна во всех смыслах после вашего бегства. В театре - тоска. В доме - холод и пустота. В общем, при мне все новогодние радости. Ну, а я живу, живу... А чем еще заняться? С преданностью - Ваша Собака-Бездомная. - Дорогой, единственный мой человечек!!! Живите лучше всех в нашей жизни хорошей! Живите всегда! Останьтесь навсегда! Очень Вас помню! Люблю!!! Целую крепко-крепко! (Больше не буду - простите. Исчезаю.) Всегда Ваша (ненужная) - Н.

     ...Я усердно готовлюсь к инфаркту, чтобы шагать в ногу со временем... ...С громадным удовольствием поработал бы с Вами. Слышал, что у Вас с директором нелады и что Вам очень трудно. О нас и говорить тошно. Поэтому изредка пишите, чтобы легче было жить. Сережа в театр не вернулся. А ведь лучшего завлита им не найти!... ...Жду не дождусь сообщения о Вашей премьере. Может быть, приеду посмотреть... ...Писал письмо целый год! Заканчивал и продолжал, не отправлял. Сегодня Сережа меня усовестил, и я запечатываю. Не сердитесь, дорогой! Всего, всего наилучшего! Ваш старый Сэм. - ...Если приедете, моя хата в Вашем распоряжении...

     ...А  т ы  е й  т а к  и  н е  н а п и с а л?  Н е  п р о с т и л?..

     ...Поздравляю с Новым годом. Желаю всего хорошего. У нас все в порядке. Ты ничего не пишешь о себе, поэтому и я не пишу. Я знаю, что тебе очень некогда. Но ты вообще пишешь так, будто я маленький. А мне ведь уже стукнуло семнадцать. Валентин. - А почему ты никогда не поздравляешь маму с днем рождения? Это неблагородно...

     ...Как же я сожалею, что не могу видеть Вас, общаться с Вами! Все добрые знакомые разъезжаются, оставляя меня, бедного, одинокого. Вот и Сережа наш уехал куда-то к Балтийскому морю. Ну что - разжалобил, выжал слезу? Может, теперь письмо получу? Тряхните памятью и вспомните, сколько хлебнули вместе горького и радостного в прошлом. Вы сражались, как лев! Мой дорогой Дмитрий, сын Бориса! Я каким был дурачком, таким и застрял по сей день, хоть 60 уже позади. Нет, писать я не умею. Лучше нарисовать десять раз. Поверьте, извожу уйму бумаги, пишу, пишу, а до финиты нет сил довести. Сумбурный характер, страх быть непонятым, «неотвеченным» и пр. И все же не теряю надежды увидеть Вас. Или хотя бы письмо от Вас... ...Живу как во сне, иногда сомневаюсь, что вообще живу. По теории, давным-давно должен бы не быть, а практически - бытую. Цирк!.. ...Сколько лет позади! Может быть, откликнетесь? Крепко обнимаю. Ваш древний Сэм. - Наверное, лучше всех о людях и искусстве сказал Пиранделло: «Наша благословенная жизнь полна самых бесстыдных нелепостей, и малых и больших. Но она обладает тем бесценным преимуществом, что совершенно спокойно обходится без глупейшего правдоподобия, которому искусство считает себя обязанным подчиняться»...

     ...А х,  М и т я,  М и т я,  с ы н о к...
_____________
  * Персонаж «Саги о Форсайтах» Голсуорси
** В исчислении до реформы 60 г.

<...........................>