.
Я ЗНАЮ, ТЫ ЗНАЕШЬ, ОН ЗНАЕТ
(новелла)

     Ночью, лежа на спине, Лиран слушал говорливую тишину, а теперь, когда за окном 
дрожала рассветная мгла, тишина была немой и отчужденной. Лиран вдохнул воздух и повернул на подушке голову.
     -Здравствуй! – сказал он.
     Ирина не ответила. Неотрывный взгляд замер на лампочке под потолком.
     Лиран закрыл глаза.
     -Сегодня среда, – вдруг сказала Ирина.
     -Да, – сказал Лиран, – сегодня вторая среда месяца.
     К окну подлетели три голубя, шумно повозились в тесноте подоконника и отлетели.
     -Ты ведь знаешь... – рука Ирины легла на грудь мужа. 
     -Знаю.
     -Мы оба знаем, – Ирина села в кровати и задумчиво улыбнулась. -И я знаю, и ты знаешь, да?
     Лиран не ответил.
     -Не молчи, – попросила Ирина.
     -Разве я молчу?
     -Я спросила, ты – промолчал.
     -Я не промолчал, а молча подумал, что ты никогда не молишься.
     -Ты подумал об этом?
     -Конечно!
     Накинув на себя халатик, Ирина ушла на кухню потом, когда они пили чай с вареньем, спросила:
     -Почему ты подумал об этом?
     Сделав неопределенное движение губами, Лиран вскинул плечи. Кусочек варенья, 
скользнув по краю ложечки, сорвался на блюдце. 
     -Нашло, – сказал Лиран, – нашло что-то. 
     Ирина вышла из-за стола и, как обычно, когда пыталась что-либо осмыслить, долго ходила 
по квартире, заглядывая в комнаты, словно в самою себя. Иногда ей казалось, что прожила век, однако испытать, как пишут в книгах, замирание от тоскующего живота или боли от 
напрягшихся сосков ей до сих пор не удалось, а если подобное испытывала, то лишь от одного распаленного домыслия.
     -Мне бы следовало молится? – спросила она.
     Лиран молча наклонился над блюдцем, чтобы слизнуть кусочек варенья. В раскрытое окно прорывался ветерок.
     -Сегодня среда, – Ирина, вернувшись к столу, потрогала стакан с недопитым чаем, – ты 
ведь знаешь...
     -Знаю. Вторая среда месяца.
     -Отлучусь ненадолго. Ты ведь знаешь...
     Лиран повернул голову. В окне синело небо.
     -Ты не должен грустить, – сказала Ирина. -Пойду на почту, а потом вернусь.
     -Да, – сказал Лиран.
     -И мне ни к чему молиться, правда?
     -Нет, – сказал Лиран, – зачем тебе?
     Достав из шкафа белое платье, которое одевала каждую вторую среду месяца, Ирина 
заглянула в зеркало. «Придется перешивать...» – зрачки налились горечью; Ирина резко обернулась, ощутив на себе взгляд не то тревожных, не то насмешливых глаз Лирана.
     -Вы чего? – зашептала Ирина и смутилась оттого, что не к мужу обратилась, а к его 
глазам. – Вернусь скоро... Мне надо...
     -Конечно, – сказал Лиран.
    

Ирина снова потрогала стакан с недопитым чаем.
     -Но если тебе неприятно, то...
     -Мы уже говорили об этом...
     -Говорили. Ты очень добрый, Лиран.
     -Я люблю тебя.
     -Я ужасно растолстела. И еще постарела.
     -Разве?
     Ирина перевела взгляд на раскрытое окно.
     -Понимаешь, мне необходимо понять... Мне надо понять, что все это было, – Ирина пристально глядела в небо, и ей показалось, что видит в нем самолет – тот самый, который 
два года назад... Тогда ее жених сказал: «В Канаде смогу отыскать приличную работу». 
Письма приходили каждую вторую среду месяца. «Вижу, как ты идешь в белом платье 
невесты на почту, – писал он. – Поженимся осенью.» Потом письма приходить перестали. 
«Как же так? – спрашивала себя Ирина. -Как же так?» И, выйдя замуж за человека с тихим, 
мягким голосом и добрыми руками, она приходила на почту каждую вторую среду месяца.
     -Мне надо, – повторила Ирина.
     -Знаю, – Лиран тоже смотрел в раскрытое окно.
     -Тебе грустить ни к чему, – сказала Ирина. -Я спрошу о письме и вернусь.
     -Знаю, – Лиран подумал, что если письма не шли почти два года, то не придут и теперь.
-Не позволю себе грустить. Продолжу работу над новой повестью и грустить не буду.
     -А потом, когда вернусь, ты расскажешь, как работалось.
     -Конечно. Ты вернешься, и все будет как всегда, Лиран запер дверь, издали посмотрел 
на письменный стол и отвернулся. «Будет – так, как всегда – подумал он, наливая себе 
бренди. -Во вторую среду следующего месяца Ирина будет спать тревожно, а я не усну вовсе, потому что мечется на кровати жена и то и дело приходится поднимать с пола упавшую 
подушку.
     -Ну, вот, – сказала Ирина вернувшись. Она глядела долгим вопрошающим взглядом.
     -Я ждал, – сказал Лиран.
     -Знаю.
     -И нисколько не грустил, потому что люблю тебя.
     -Знаю.
     -Разумеется, ты знаешь, -сказал Лиран и подумал: «И он знает!»
     Ирина неспеша сняла платье, бережно сложила его в отдельном ящичке шкафа.
     -Ты здесь, – сказал Лиран. Он мягко приблизился к Ирине, задумчиво постоял возле и 
вдруг, властно обхватив голову жены, пристально заглянул в глаза, которые послушно и 
широко раскрылись, позволяя изучать их тихую и беспредельную глубину.