.
Дорогой Гаврила
Никифорович, как ко времени прозвучали стихи отца в Вашем
замечательном переводе! Как они нужны, как они
доказывают нам, что мы –
неразделимы – русские и украинцы, что линия этого
искусственного деления проходит
как раз через наши сердца. Я сама, рожденная в
России, но с детства впитавшая в себя
все чудо украинского языка, полюбившая Полтаву,
Кривой Рог, Днепропетровск,
постоянно связанная с родными из этих городов, уже
и не знаю – кто я. А папа так прямо
и писал вскоре после переезда в Москву, в 30-е
годы: «Я – хохол и этого из меня не
вытравишь». Как он любил свою тещу, которой всю
жизнь писал нежные письма на
украинском языке, а она, полуграмотная крестьянка,
отвечала ему, писала свои письма трогательными каракулями.
Совсем недавно в
Днепропетровске был мой хороший знакомый Иосиф Платонович
Набоков, детство и юность которого прошли в
Днепропетровске. Приехал
«подпитаться», как он мне сказал. Я была счастлива
узнать, что ул. Кедрина не
переименовали, что даже собираются его издавать.
Ведь на Украине Кедрин прожил
22 года, а в Москве – 15, вот и возьмите вычеркните
его из жизни этих двух государств.
Простите, что не пишу, у
меня очень тяжелая жизнь – и не только, как у всех, но и
по личным причинам. Дочь родила ребенка, развелась,
ребенок нервный, трудный, мы
с трудом справляемся с ним. Вся жизнь покатилась
куда-то. Дочь не хочет смириться,
что обязана посвятить своему ребенку жизнь,
сопротивляется, бастует. А я – между
ними. А силы убывают, хотелось бы их потратить на
более серьезные и важные для
Кедрина дела. Ведь я написала книгу об отце, ее
похвалили, но издать не могут, нет
средств.
Всего доброго. Большой привет Ирине Николаевне.
12 ноября 93
г.
Ваша Светлана Кедрина.
.
<...................>