.
. I V.

     Что такое Талмуд?
     Снова поднимается пред нами этот вопрос во всем его грозном виде - вопрос, который в настоящую минуту еще напрасно ждет своего окончательного разрешения. И мы здесь по разным причинам находимся более, чем в невыгодном положении. Уже не говоря о трудности - на немногих страницах разъяснить нашим современным западным читателям это вполне восточное, древнее и совершенно своеобразное произведение - мы находим еще затруднение и в том, что не можем отсылать их к самому сочинению. Было бы с нашей стороны неблаговидным притворством предполагать в большей части наших читателей более чем самое поверхностное
знакомство с его языком, даже с его названием! В то время как мы охотно распространились бы
о таких пунктах, как например сравнение талмудического права с английским, или с 
современным ему греческим, римским и персидским правом; или с исламом, или, наконец, с его собственным главным первоначальным источником - Моисеевым правом; в то время, как мы охотно доказали бы, что многие из его этических, обрядовых и доктринальных положений приняты зороастризмом, христианством и магометанством что значительную часть его метафизики и философии мы встречаем у Платона, Аристотеля, пифагорийцев, неоплатоников, гностиков - о Спинозах и Шеллингах нашего времени и говорить нечего - а многое из его медицины - у Гиппократа, Галена и в «Paracelsus» *, составленном лишь нисколько столетий
тому назад, нам едва ли возможно будет предложить нашим читателям хоть некоторые disjceta membra этих вещей. Мы едва ли даже в состоянии будем указать на разнообразные отношения того могучего движения, которое, вопреки всяким препятствиям, побуждало лучшие умы целой нации сосредоточивать, в течение целого тысячелетия, все свои силы на созидании, а другое тысячелетие на разъяснении этой одной книги. Таким образом, оставляя в стороне все подробности, собрать которые стоило нам не малых усилий - еще больших усилий, признаться, стоит нам пройти их молчанием - мы ограничимся здесь лишь указанием на развитие Талмуда, 
на школы, в которых он выработался, на судебные учреждения, которые произносили свои приговоры по талмудическому праву, и на некоторых личностей, наложивших на него свою печать. Мы попытаемся также в кратких чертах изложить все его Jus, коснуться его метафизики 
и морали, и приведем некоторые его изречения и сентенции, составляющие лучший масштаб 
для характеристики эпохи.
     Мы, может быть, принуждены будем ссылаться там и сям на некоторые из упомянутых выше,
вне его лежащих предметов. Чтобы понять Талмуд, необходимо - как и всякое другое явление - сопоставить его с предметами подобного ему рода - закон, на который до сих пор по-видимому почти вовсе не обращалось никакого внимания. Но так как он прежде всего образует собою Corpus juris, энциклопедию гражданского и уголовного, церковного и международного, человеческого и божеского права, то его самым лучшим образом можно оценить посредством сравнения и сопоставления его с другими законодательными сборниками, в особенности же с кодексом императора Юстиниана и его комментариями.

     Падекты и институции, Novellae и Responsa Prudentim, должны быть вопрошаемы и сравниваемы на каждом шагу. Мы должны обратиться так же - в особенности для английских читателей - и к английскому праву, как оно изложено у Блекстона, из которого читатели увидят: «как разнообразнейшие воззрения на право и не право слились наконец с духом нашего времени 
и приведены в полное с ним согласие».
     Однако Талмуд - это более чем законодательный сборник, это микрокосм и, как сама Библия, обнимает небо и землю. В нем как будто вся проза и вся поэзия, наука, вера и философия древнего мира, как ни слабо, но все-таки отражаются и собраны в тесных рамках. И так как Талмуд обнимает собою период времени от начала до падения древнего мира и значительную часть той эпохи, в которую чувствовались еще его отражения, то поэтому должно рассматривать сравнительно историю и культуру этого древнего мира на различных ступенях. Но прежде всего нам необходимо, следуя словам Гете, обратиться к родине этой книги, Палестине и Вавилону, к чудесному Востоку, где все блестит в ярких красках, где все превращается в фантастическое образы:

                                                  «Willst den Dichter du verstehen,
                                                  Musst in Dichter's Lande gehen!» **
_____________
  * Сочинение известного Парацельса, представителя школы тайной медицины.
** Кто хочет понять поэта,
     Тот должен отправиться на его родину. 

<...........................................>